— Не слишком ли ты умен?

— Дуракам бомбы не доверяют. После того как я вас описал, пастор тихо процедил сквозь зубы: «Шнурок». И в этот момент мне очень не понравился его злобный взгляд. Пастор не верит, что Звонаря могли убить обычные крестьяне.

Велосипедист ничего не сказал, взял хлеб и скрылся в лесу. Улдис чувствовал, как за ними наблюдают. Лес умеет разговаривать, если уметь его слушать. С тех пор они со Шнурком не виделись, бывший каратель Петерис Гравитс исчез.

Бой длился меньше часа. Когда канонада оборвалась, лесных братьев осталось в живых не более десяти человек. Все они бросили оружие и подняли руки вверх. Улдис ничего не видел и не слышал, его контузило, но он был доволен результатом. Значит, могут, если захотят.

К лесу подогнали грузовые машины, бандитов связали по ногам и рукам, да так, что шевельнуться не могли. Всех положили на пол, как свиные туши, и под усиленным конвоем повезли в город. Старая тюрьма в городе считалась очень надежной. Построенная еще при царском режиме, она славилась тем, что за всю историю ее существования не было ни одного побега. На второй день начались допросы. Дошла очередь и до Улдиса. Когда его привели в кабинет следователя, он увидел перед собой майора госбезопасности с тремя орденами на груди. Это был тот человек, который дал ему пропуск на завод и деньги на пиво. Чемодан с бомбой в тот момент стоял у его ног. Они хорошо запомнили друг друга.

— Как себя чувствуешь, молодой человек?

— Лучше. Уже слышу. Контузия оказалась легкой.

— Рад, что именно ты остался в живых.

— Когда я потерял сознание, на меня упал труп, он и принял на себя все пули и осколки. От бедолаги осталось решето.

— Везунок. Мы должны составить протокол допроса. Нам нужна легенда, по которой можно смягчить твое наказание, Сыроежка.

— Легенда готова давно. Я сын латышского стрелка, героя гражданской войны, большевика, председателя колхоза «Знамя Ленина». Зовут меня Улдис Блонскис.

— А если проверят?

— Я лично убил его, мы с ним ровесники. Пусть проверяют. Меня другой вопрос интересует. Кто нас предал?

— А ты как думаешь?

— Пастор разоблачил одного типа, который выдавал себя за Звонаря. Он исчез из отряда неделю назад. Его кличка Шнурок. Настоящее имя Петерис Гравитс.

— Я знаю, о ком идет речь, но не думаю, что Шнурок может быть предателем. Скоро мы все узнаем. Пастора взять не удалось, он человек подготовленный, легко ушел от облавы. Я думаю, они скоро встретятся и выяснят отношения. Мы им в этом поможем. Но все значительно сложнее. Дело в том, что операцию готовили в обход управления госбезопасности, а солдат вызвали из рижского дивизиона. В городе никто не знал о готовящейся операции, за исключением трех человек. Один отпадает, он лежит в больнице и руководить с койки не может.

— Нас всех посадят?

— Ради показухи власти устроят процесс, а потом проявят гуманность и вас не расстреляют, получите по пятнашке. Я говорю о худшем варианте. Но мы этого не допустим, вас снимут с поезда во время этапа в Ригу, и все присоединятся к другому отряду. Слава богу, их еще немало. А ты вернешься в город, тебя я возьму к себе, мне такие ребята нужны.

— Готов к любому заданию.

— Не сомневаюсь.

— У меня одна просьба. Я хотел бы повидаться с Кристиной, подавальщицей из пивной, что у костела.

— Хочешь, чтобы она попала под подозрение? Знакомые лесных братьев автоматически становятся соучастниками.

— Об этом я не подумал… Значит, Шнурок и пастор на свободе?

— Чему я очень рад, с их помощью мы вычислим предателя. Тут еще есть непонятная вещь. Взрыв на фабрике прогремел вхолостую.