Неужели столько претенденток на обучение в Академии Власти? Онго никогда не думала, что их может быть так много. "Чуть ли не все городское девичество", – подумала она. Приглядевшись, в разных очередях Онго увидела несколько знакомых и полузнакомых лиц; никто из этих знакомых никогда и не заикался о своем желании поступить в Академию. Скрытность? Онго еще не хотелось думать, что Академия была тут ни при чем: ей так нравилось считать, что ее пригласили сюда именно ради учебы, что она успела уже совершенно поверить в свое предположение. А вот сейчас начала в нем сомневаться.

    Она отыскала свою букву "Р" и встала в конец очереди. За ней сразу же встала еще одна, за той – следующая, и еще, и еще… Девушки продолжали приходить. Только девушки. Одни только девушки.

    Онго подумала, что она потеряет тут, пожалуй, если не целый день, то уж полдня непременно. Она не любила очередей и никогда в них не стояла. Впрочем, очередь вообще была в городе редкостью, но если все-таки возникала, Онго предпочитала остаться без чего-то, чем терять время так бездарно. И сейчас, минут десять попереминавшись с ноги на ногу, она, рассердившись, решила: довольно. Она не должна страдать из-за скверной организации дела в этом проекте-как-его-там. Ясно, что никакой учебой тут и не пахнет, а если даже она ошибается, то придется менять свое мнение об этой пресловутой Академии Власти: раз уж при наборе такой беспорядок, то чему же у них можно научиться?

    Придя к такому выводу, Онго решительно вышла из очереди и направилась к выходу. Однако не тут-то было: выйти ей не позволили. Входя, Онго и не заметила, что в помещении, у самой двери, стояли двое в военной форме – и то были единственные здесь мужчины. Солдаты с оружием. И хотя они не держали его на изготовку, уже сам облик оружия внушал если не страх, то во всяком случае, ощущение неуверенности. И когда Онго попыталась пройти мимо них, чтобы выйти на улицу, они, разом вытянув руки, помешали ей сделать это и один из них, с каким-то значком на воротнике, отрицательно покачал головой и кивнул в ту сторону, откуда она только что пришла, – в сторону очередей. Онго после секундного колебания повернулась и пошла туда, куда было указано. Она не стала искать своего места, а снова пристроилась в конец. Хорошо, она выдержит все до конца. Но уж когда окажется перед людьми, все это придумавшими, то прямо и без обиняков выскажет все, что по этому поводу думает.

    Минут через двадцать она смогла, наконец, подойти к столу и предъявить вчерашнее письмо. Ее имя нашли в списке, отметили и сказали:

    – Кабинет триста пятьдесят шесть – третий этаж. Лифты справа в углу.

    Возьмите жетон – там отдадите его. Следующая!..

    Внутренне вскипая, Онго тем не менее послушно взяла жетон и направилась туда, куда отходили от столов и все остальные.

    Нужный кабинет она отыскала без труда. Очереди перед ним не оказалось, Онго вежливо постучала в дверь и вошла.

    – Итак, вы – Онго Ру, имеющая гражданство Свиры и постоянно проживающая в нашем городе?

    Спрашивал сидевший за столиком мужчина – в годах уже, лысоватый, полный и почему-то в темных oчках. Одет он был в темный костюм, халата не носил, так что, наверное, не принадлежал к медицинскому персоналу. Представитель Академии, может быть?

    – Да, это я.

    – Садитесь.

    Это происходило уже не в триста пятьдесят шестом кабинете, куда ее поначалу направили. Там ее встретила медицинская комиссия и Онго была осмотрена – по всем правилам и достаточно быстро: больница была оборудована очень хорошо, и основная работа тут приходилась на долю аппаратуры и приборов, люди лишь рассматривали их показания.