Кэрол Мэттьюс. Заветное место
Посвящается Аише и Сабине
От автора
Благодарю вас за то, что решили провести несколько часов в моей компании с моим романом «Заветное место». Надеюсь, вы полюбите его героев не меньше, чем я.
Для меня эта книга — особенная. Хотя все мои книги дороги мне как дети, и любимчиков быть не должно, но этот роман — определенно предмет моей особой гордости. Пока я над ним работала, я иногда плакала, много смеялась и ужасно переживала за Аишу, Сабину, Хейдена, Кристалл и Джой, когда они боролись с трудностями на пути к новым начинаниям.
«Заветное место» — воодушевляющая история о поиске дома и семьи. Порой, особенно в наши дни, некоторые семьи не вписываются в общепринятые рамки, но от этого не утрачивают своей ценности. Иногда человеку приходится мириться с тем, что есть, и мужественно над этим работать.
Надеюсь, роман вам понравится.
С любовью, Кэрол.
Глава 1
На часах было почти два ночи, и мои глаза слипались из-за недосыпа. Я нервно поглядывала на часы. Рядом громко храпел Суреш, и я была рада, что таблетка снотворного, добавленная ему в питье несколько часов назад, все еще действовала.
Вылезая из кровати, я все равно очень осторожно приподняла одеяло и как можно тише опустила ноги на пол. Прокралась в угол комнаты, чтобы забрать со стула свою одежду. Какая ясная ночь: яркий лунный свет наполнял комнату и освещал меня сильнее, чем хотелось бы.
На несколько мгновений я замерла с сальвар камизом в руках, наблюдая, как спит человек, с которым мы были женаты вот уже десять лет. Сердце колотилось в груди, желудок сжимался, но я знала, что должна это сделать. Что бы ни произошло, оставаться здесь больше невозможно. В данный момент я находилась в этой спальне, в этом доме, с этим человеком — в последний раз.
Стараясь двигаться как можно тише, я пробралась из коридора в холл. Мать и отец Суреша спали в задней части дома, в самой большой комнате с окнами в сад. К счастью, комната Сабины в другом конце коридора. В мертвой ночной тишине слышалось лишь мое неровное дыхание.
Я переоделась в ванной: стянула ночную рубашку и надела вчерашний сальвар камиз. Потом аккуратно сложила ночнушку — возьму с собой ее и зубную щетку. Хотелось прополоскать рот, но я не рискнула включить воду. Стены тонкие, как бумага, а я старалась никого не разбудить, кроме Сабины.
Из зеркала на меня посмотрело чужое усталое, худое лицо испуганной женщины. Испуганной, но решительной.
Я прошла по дому и открыла дверь в комнату Сабины. Розовый свет ночника заполнил небольшое пространство теплым сиянием. Я направилась прямо к кровати и опустилась на колени у изголовья. Погладила дочь по шелковым волосам, длинным и темным, как мои. Волосы Сабины были рассыпаны по подушке, спутаны во сне, мои же лежали на спине, заплетенные в тяжелую косу.
— Сабина, — прошептала я ей на ухо, — Сабина, доченька.
Она открыла глаза и посмотрела на меня. Доверие в ее взгляде разорвало мне сердце. Я так долго обманывала ее… Но не в этот раз.
— Мамочка зовет тебя с собой, мы отправляемся в путешествие. Ты ведь любишь приключения? — прошептала я. — Только мы должны вести себя тихо-тихо, как мышки. Сможешь, ради меня?
Она кивнула с сонным видом, и я помогла ей выбраться из постели. Я приложила палец к губам. Ненужный жест. Сабина не говорит. Вообще.
Я быстро и бесшумно одела ее. Уже весна, но ночи еще холодные, и пока Сабина вяло завязывала шнурки ботинок, я достала из шкафа ее пальто. Сердце ушло в пятки — боюсь, что скрипнет дверца, — но, к счастью, все тихо. Когда-то я изо всех сил старалась красиво обставить эту комнату в одном стиле: у Сабины чудесное одеяло, шторы и абажур, похожий на юбку балерины. Но разве этого было достаточно? Ведь я не могла дать ей самого главного: любви, близости, радости. |
