Все это придавало достоверность тому, что видел Век.

«И поэтому он собирался убить ее» — осознала она с ужасом и неверием.

Пытаясь заговорить, она шептала чужим осипшим голосом, — Это… я… пожалуйста…

— Это такая очевидная тропа, банальная сделка… Рэйли за этого сумасшедшего убийцу. Все в твоих руках…

Говорившая брюнетка на самом деле не была женщиной. Рэйли видела, что она такое… оно показало свое истинное мерзкое обличье, пока Бэйлс говорил с Веком по телефону; поэтому она закричала.

А после, она наблюдала, как существо захватило разум Бэйлса и заставило его направить на себя собственный пистолет.

Выдающийся лжец, подумала она. Кто знал, что выражение о дьяволе окажется столь верным.

— Век… — Рэйли силилась сделать большой вдох, втянуть воздух в заледеневшую грудную клетку. — Век… нет…

Но она не достучится до него… этого не произойдет: чем громче Рэйли говорила, тем сильнее звучала как Кронер, будто его гортань заменила ее собственную. И она теряла те крупицы силы, что у нее были: Бэйлс протащил ее по спуску карьера, нижняя часть ног была сильно ушиблена, так что она знала, что потеряла много крови. Она также прекрасно понимала, что получила сотрясение, и совсем ослабела, провисев на холоде одному только Богу известно сколько времени.

Горячая слезинка сбежала по ее щеке, потом вторая… а затем ринулся целый поток.

Рано или поздно, как и подавляющее большинство людей, ее одолевали мысли, какая смерть ее ждет: медленно развивающаяся болезнь? Мгновенная автомобильная авария? Какая-то генетическая предрасположенность к больному сердцу? А может нападение преступника, она будет защищаться, может, даже ранит его, когда он выстрелит в нее. Умрет в лучах славы.

То, что происходило сейчас в этой промерзлой, сырой пещере? Совсем не то.

Смотря на холодное, разъяренное лицо Века, у нее начало двоиться в глазах, она была не способна свести две половины его воедино… поэтому более чем могла увидеть отсутствие сострадания, эмоций, никакого сомнения в его выражении…

Когда он поднял этот сверкающий кинжал, Рэйли осознала, что смотрит в лицо его отца.

Это был сын, живущий согласно отцовскому наследию.

Образ ее собственных родителей заставил слезы литься еще сильнее. У нее не было возможности попрощаться с ними. Сказать в последний раз, что любит их, и что они изменили не только ее жизнь, но жизни многих…

И она не смогла должным образом сказать Веку, что верит ему, что знает, что он невиновен… и что она любит его.

Конечно, великая ирония крылась в том, что он вот-вот убьет ее, намереваясь спасти.

— Я знаю, что ты не делал этого, — сказала она на резком выдохе, который ушел недалеко. — Улики… это был Бэйлс…

Почему было так важно сказать это в то малое время что ей осталось — то есть совсем ничего — она не знала.

Лучше поторопиться: — Я люблю… тебя…

А потом Рэйли закрыла глаза, отвернула голову и собралась с духом. Она умрет за любовь. От кинжала… самый эффективный способ… и Век не станет тратить времени, считая, что ее жизнь висит на волоске.

Ужас сдавил горло, и тело начало трясти.

Рот открылся, когда она начала рыдать.

Потекли слезы… а скоро потечет и ее кровь.

Много ночей назад, в том лесу у мотеля, Век был готов убить Кронера, этот кусок дерьма.

Конечно, не во благо общества… хотя он собирался преподнести свое деяние таким образом. И когда возможность была упущена, он почувствовал облегчение, что ничего не сделал.

Сейчас? Он имел единственное важное обоснование: его Рэйли. Ему было плевать, что она думала, что он подделал улики, или что она близко не подойдет к нему после всего.