— Да, об этом поподробнее. Что же она сказала?

— Она сказала, что вы, милорд, как будто смотрите на нее только как на ребенка, причем даже как на мальчишку-сорванца. При помощи этого напитка она хотела заставить вас разглядеть в ней женщину.

Тирль встал с табуретки и отошел к дальней стене хижины. Голова его при этом чуть не касалась соломенной крыши. Повернувшись к старухе спиной, он улыбался. Значит, она думает, что он не чувствует к ней влечения. А он все это время считал, что она сохнет по этому дурачку Кольбрану. Как-то очень быстро она преодолела свое отвращение. Но разве это повод для огорчения? Скорее, наоборот. Если она не то что добровольно, а даже охотно готова лечь с ним в постель, не станет ли это первым шагом к тому, чтобы она ответила любовью на его пылкую любовь к ней.

Он снова повернулся к женщине.

— Что ты ей дала?

Женщина видела, что Тирль выглядит чрезвычайно довольным. Теперь в его лице появилось что-то ребяческое, и она решила, что впечатление, которое у нее создалось о нем с самого начала как о злодее, обманчиво. Она выпрямилась.

— Рецепт этого напитка — тайна из тайн, известная только мне. — Заметив, что Тирль нахмурился, она поспешно добавила:

— Я посоветовала ей пригласить вас сегодня ужинать в ее комнату. В камине должен пылать огонь, и по всей комнате нужно расставить зажженные свечи. И еще хорошо бы, чтобы там курились благовония. Сама леди должна встретить вас в платье, которое, по возможности, больше открывало бы взору ее прелести. Потом она подсыплет снадобье мужу в вино, и после этого он уже будет не в состоянии владеть собой.

Тирль не выдержал и расплылся в улыбке.

— И это свалит меня с ног не хуже, чем удар поленом по башке?

В его тоне чувствовалась насмешка, и женщина почувствовала себя обиженной.

— Не в моих правилах обжуливать своих клиентов. Снадобье сработает.

— В этом и я могу поручиться. — Тирль был на седьмом небе от счастья. — Я буду самым ослепленным страстью любовником. — Он запустил руку под камзол и вытащил оттуда мешочек с золотыми. Он развязал было его, чтобы вытащить оттуда монету или две, но потом передумал и швырнул старухе весь мешочек. Там было столько денег, сколько она, наверное, за всю свою жизнь не видела.

Старуха, которая прямо-таки ошалела от такой щедрости, схватила мешочек дрожащей рукой.

Тирль вышел из лачуги ведьмы, весело насвистывая.

Зарид нужно было особенное платье. Она беспрестанно допытывалась, где хранятся наряды матери Тирля. Все лучшее Маргарет просто попрятала от нее, поэтому под конец Зарид была доведена до белого каления, а Маргарет она просто хотела перерезать горло. Но горничную Зарид все-таки доконала, и та отвела ее в кладовую, где хранились отрезы всевозможных тканей, ждущие своей очереди на раскрой и шитье. "А еще там стоял большой деревянный сундук. Скрепя сердце, Маргарет отперла сундук и извлекла оттуда платье, которое даже в полумраке кладовой вспыхнуло ослепительным светом. Оно было сплошь выткано золотом.

Зарид схватила платье и поднесла его к свету, чтобы получше рассмотреть. Такой красоты она еще никогда не видела.

— Что это? — прошептала она.

Со все той же гримасой неудовольствия на лице, Маргарет объяснила, что ткань привезена из Италии. Настоящий золотой слиток вытянули в тонюсенькую проволочку, которую потом сложили вместе с прочной шелковой нитью. Потом на ткацкий станок натянули шелковую основу, с которой переплели золотую нитку. Маргарет также сообщила, что эта ткань обошлась что-то около тридцати восьми фунтов за ярд.