Ей не нужен был трудный, блестящий, неспокойный, страдающий мужчина, подобный герцогу Кайлмору. Но она получила его.

Верити ужаснулась и, пошатываясь, встала со скамьи. Невероятная мысль стучала в ее голове с мрачной настойчивостью холодного шотландского дождя, который лился на нее вчера в горах.

Она боролась с судьбой с того самого момента, когда в лондонскую гостиную вошел потрясающе красивый молодой человек. Инстинкт тотчас же предупредил ее об опасности. Но Верити сохраняла самообладание в течение нескольких лет, хотя иногда это давалось ей с трудом.

Так продолжалось, пока он решительно не изменил правила игры между ними.

В Лондоне она могла держать его на расстоянии и оставаться в безопасности. Здесь же, в этом небольшом доме, где Кайлмор отказывался признавать барьеры, разделявшие их, Верити не могла притворяться, что не питает никаких чувств к своему любовнику.

Была ли это давно задуманная им месть? Знал ли он, что в конце концов Верити падет жертвой любви?

Любовь.

Такое короткое слово, чтобы выразить ее чувства.

Но каким другим словом его можно было заменить?

Она любила герцога Кайлмора. А эта любовь могла привести лишь к гибели.

Глава 18

Кайлмор не спал, он лежал в почти пустой маленькой комнате, которую выбрал для себя в этом ненавистном доме. Эта комната не принадлежала ему, когда он был мальчиком. Ни гордость, ни сила воли не могли заставить его спать в бывшей детской. Расположенная в конце коридора, она так и оставалась пустой и заброшенной.

В ней не было ничего, кроме завывающих призраков, которые возвращались и врывались в его сны.

Этой ночью сны повторятся. Кайлмор это знал. И он не найдет успокоения, ничьи теплые руки не обнимут его, никто не шепнет слов утешения.

Верити не придет к нему. Зачем ей приходить?

Он не видел ее с прошлой ночи, когда оставил спать в одиночестве. Возможно, было бы лучше всего больше никогда не видеть ее.

Хэмиш мог бы перевезти ее на лодке через озеро к Обану, откуда она могла бы добраться до Уитби. Хэмиш охотно сделает это. Его старый наставник никогда не одобрял обращения Кайлмора со своей любовницей.

Имел на это основания.

Кайлмор беспокойно заворочался на кровати. Физически он был измучен. Но его ум отказывался успокоиться.

Кайлмор вспоминал свое отчаяние, когда упала Верити. Откровенный ужас в ее глазах, когда она прижималась к склону горы.

Кайлмор сказал Хэмишу, что хотел сломить ее. Проклятие, это и было целью всего необдуманного плана.

Но вопреки его ожиданиям прошлой ночью он не испытал ни малейшего удовлетворения, увидев ее унижение.

Когда она дала ему понять, что смирится с его присутствием в своей постели, у нее не было выбора.

Когда-то все, что ему было нужно, – это на все согласная, послушная любовница. Когда-то он бы без колебаний взял бы то, что она предлагала. Но это было, когда он знал одну лишь Сорайю.

Сорайя бы терпеливо переносила его знаки внимания. Верити, Верити, которую он узнал за эти последние дни, испытывала страдания. Как она страдала с тех пор, как он привез ее в долину.

Кайлмор устал от самообмана. Он больше не мог делать вид, что ее сопротивление – притворство, под которым скрывается такое же неистовое желание.

Нет, она не переставала повторять, что презирает его. Настало время набраться храбрости и признать, что это правда. О да, он доставлял ей удовольствие, но это удовольствие ранило ее как удары ножа. Она ненавидела его за то, что он соблазнял ее. Хуже того, она ненавидела себя за слабость, зато не могла не отвечать на его ласки.

Кайлмор всегда опасался, что страсть приведет его к невероятным страданиям.