Порыв ветра подхватил парашют. Теор потянул его вниз и наступил на него ногами. И вовремя, иначе его бы унесло. Лист накрепко сросся со скорлупой, и его с трудом удалось оторвать.

«Радуйся! Вот он, зигзаг удачи. В конце концов действуют законы вероятности. Скала, остановившая меня, остановила и кое-что полезное для меня… Подожди!»

Ошеломленный догадкой, Теор крепко прижал к груди парящий лист. Мысль была ошеломляющей. Раньше ему приходилось летать на форгарах. Вспомнив о Леенанте и Порс, ему удалось собрать всю свою волю в кулак.

«Быстрей, без паники!»

Пока он разрезал мякоть, нож дрожал в его руках. Из волокон сочилась клейкая жидкость. Освободившись от кокона, лист стал подниматься вверх.

Привязываясь к нему, Теору приходилось все время закрывать лицо от липких волокон. Надежно привязавшись, он шагнул вперед. Лист взмыл вверх, и его чуть не оторвало от земли.

Но не оторвало: все же он имел кое-какой вес. Однако теперь он мог плавно спуститься на дно пропасти. Опыт подсказывал, что это рискованное дело. Но альтернативой была смерть и страшная небесная рыба, нюхающая его кости. Он собрал всю свою смелость и стал спускаться.

Сначала он скользил по зеркальной поверхности спуска. Ноги подкашивались, а лист трепетал за его спиной. Если волокна оборвутся, он начнет скользить все быстрей и быстрей, пока не разобьется о какой-нибудь выступ. И если не повезет, умрет не сразу. Теор схватил передние волокна и потянул их к себе. Веревки врезались в живот. Он замедлил падение, и его ноги зависли над скалой. Гора понеслась куда-то вниз.

Фрезеру следовало бы предупредить его о восходящих термопотоках воздуха. Теор имел смутное представление о них. На низких высотах это было незначительное и редкое явление. Здесь же меньшее давление и плотность воздуха плюс большой градиент температур были способны создать огромную тягу.

Но Фрезер был неизвестно где. С ужасающей простотой Теор почувствовал, что его подхватила какая-то сила. Он болтался среди вихрей облаков. Задыхаясь от разряженного воздуха, он улетал все дальше в пустоту.

Вокруг появлялись какие-то крылатые фигуры. Они исчезали, как мимолетные тени, едва успев появиться из облаков аммиака.

Их подвывание и постукивание смешивалось с гулом ветра и скрипом веревок, которыми он был привязан. Теор не представлял, как долго его, полуживого, несло в небесах. Но постепенно к нему вернулось сознание и самообладание. Воздушный поток сворачивал вниз, увлекая его за собой по кривой траектории.

Неожиданно он вынырнул из облаков. Инфракрасные лучи солнца из-за его спины освещали безбрежный небосвод. Никогда еще он не видел так явно его ослепительный диск. Лучи скользили по волнистым клубам облаков, разбросанных снизу, оттеняя их красные вершины и взрываясь круглыми радугами на хрусталиках льда. Далеко внизу изрезанные очертания гор на востоке уступали место лесам Ролларика, отсвечивающих миллионами лиловых и коричневых оттенков. Далеко на горизонте Теор даже заметил действующий вулкан, похожий на малиновое пятно.

Он крутил головой и смотрел вокруг подслеповатыми глазами. Мимо пронеслись летающие существа. Их было около дюжины. Стройные хвостатые тела достигали трех футов в длину. Перепончатые крылья, на лапах длинные когти. В полете лапы подтягивались к животу, а остроносая голова возвышалась на длинной шее. Глаза были меньше, чем у Теора, а на ладонях по два противостоящих друг другу пальца.

Некоторые из них несли веревки, у других были гарпуны.