– Уходите отсюда! – первым пришла в себя Овальская. – Здесь опасно! Срочно уходите за здание.

Небольшая толпа быстро переместилась в сторону ближайших домов.

– Доигрались! – сквозь зубы прошипел на ходу генеральный прокурор. – Вы разжигаете огонь мировой войны, – он метнул злобный взгляд в сторону главы правительства.

Моше Шамон озадаченно с непониманием оглядывался по сторонам:

– Но я не отдавал приказ наносить удар по мечети, – попытался оправдаться премьер-министр.

– Тогда что это?! – Мэир Кахана с неприязнью сверлил глазами главу правительства.

– Я не знаю, – премьер-министр растерянно пожал плечами, осторожно выглядывая из-за фасада невысокого дома в сторону мечети.

Солдаты израильской армии в спешке отступали от Аль-Аксы, и даже танки повернули назад, снимая плотную блокаду мечети. Наступила тишина, площадь замерла на какое-то время. Моше Шамон вышел из укрытия, чтобы оценить ситуацию. Его военный опыт подсказывал, что вокруг происходит нечто непонятное и весьма странное. Пока он пытался обдумать свои дальнейшие действия и прислушаться к интуиции, подсказывавшей ему, что спешить сейчас не стоит, над площадью раздался страшный гул, земля затряслась. Стройные высокие кипарисы, растущие вокруг собора, начали раскачиваться в разные стороны. Мощная подземная сила с корнями выворачивала деревья из земли, раскидывая гранитную брусчатку. Глава правительства поспешил вернуться в укрытие, где стояли все остальные руководители страны.

– Генерал, почему вы бездействуете? Вы упускаете драгоценное время, которого потом у нас не будет! – рядом с премьер-министром вырос историк. – Сейчас не время для дискуссий и сомнений. Надо срочно штурмовать мечеть!

– Какое право вы имеете давать указания главе правительства? – в разговор решительно вмешался Галиви. Всегда спокойное и равнодушное лицо руководителя «Моссада» вдруг стало яростным, глаза горели неумолимым огнем протеста. Он набросился на профессора: – Я прикажу вас сейчас же арестовать как провокатора и разжигателя войны. Вы провоцируете всемирную бойню! – Галиви повернулся к Овальской: – Кейла, задержи его.

Историк отскочил назад. В руках у него оказался пистолет.

– Вы глупые пресмыкающиеся! Стоять на месте и никому не двигаться! – прошипел профессор, но Галиви не смутили его слова, и он мужественно двинулся на Арона Дьяху.

– Э, братец, меня такими игрушками не запугать, – беспристрастно произнес руководитель «Моссада».

Историк попятился назад, направил дуло пистолета на Эфраима Галиви и хотел нажать на курок, но молниеносный удар Кейлы выбил оружие из рук профессора. Арон Дьяха, вскрикнув от боли, схватился за поврежденную кисть. В это время Овальская вытащила из кармана пиджака свой пистолет и приставила его к голове профессора.

– Вам еврейским языком сказали, что все решения принимает Кнессет, а не вы с премьер-министром, – улыбнулась Овальская.

Глава правительства попытался заступиться за своего советника, но тут на помощь Галиви подоспел генеральный прокурор:

– Генерал, еще один шаг – и я буду вынужден дать добро и на ваш арест.