Моше Шамон молчал.

– Генерал! Ну же! Не будьте тряпкой! – рядом очутился профессор истории. – Вспомните Иисуса Навина, он тоже не решался на штурм Иерихона. Но только слова Бога внушили ему веру в будущее, и благодаря этому правителю существуем мы, евреи. Будьте решительны, прислушайтесь к голосу Отца нашего небесного. Вы разве не слышите Его призыв?

Премьер-министр очнулся. Он приободрился:

– Для меня Израиль является смыслом жизни, и все, что будет угрожать моей родине, необходимо уничтожить.

– Генерал, не допускайте ошибку, – теперь Овальская пыталась отговорить премьер-министра.

Но главнокомандующий повернулся к профессору.

– Так вы говорите, что слышите голос Бога и он зовет меня на решительные действия?

– Да! Да! Отец небесный подарил нашему народу свой бесценный дар – Ковчег Завета, призвав иудеев хранить его как зеницу ока, а мы отдали дар небес в руки врагу, и теперь Бог покарает нас за нашу беспечность и неблагодарность.

Моше Шамон расправил плечи, слова историка вновь вселили в него уверенность в своей правоте, время сомнений прошло, премьер-министр был готов принять самое важное в судьбе мира решение.

– Ну что ж! Если Бог требует от меня таких действий, то во имя моей родины я готов, – торжественно и сухо произнес Моше Шамон и повернулся к бригадному генералу: – Слушай мою кома…

Речь главы правительства захлебнулась в грохоте. В нескольких метрах от ног премьер-министра провалилась брусчатка, обнажив темную пропасть. Люди в панике отбежали от впадины. Облако пыли вырвалось наружу. Грохот стал медленно затихать, погружая площадь в звенящую тишину. Снизу послышались едва уловимые звуки. Первой к пропасти бросилась Овальская. Он прислушалась и крикнула:

– Есть там кто? – Кейла обернулась к военным. – Быстро осветите проем!

Несколько фонарей осветили глубокий тоннель. Звуки нарастали. Было слышно, что кто-то карабкался по камням наверх.

– Подайте веревки! – скомандовала бывший полковник спецназа столь беспрекословным тоном, что стоявшие рядом бригадный генерал и полковники как мальчишки бросились исполнять ее указания. Их не остановил даже весьма озадаченный взгляд премьер-министра, который еще не встречал такого грубого нарушения военной субординации. Вскоре несколько солдат стали спускаться на тросах в темноту образовавшейся пропасти. Они исчезли во тьме. Наступило время ожидания. Премьер-министр напряженно всматривался в темный проем. Арон Дьяха несколько раз пытался незаметно подойти к главе правительства, но на его пути вечно оказывалась Кейла, которая то ли случайно, то ли намеренно оттесняла профессора все дальше и дальше от Моше Шамона.

Вскоре нельзя было разглядеть не только солдат, но и свет их фонарей. Премьер-министра стали обуревать суеверные страхи, он не выдержал и повернулся к Овальской.

– Послушай, Кейла, как думаешь, мои люди не пропадут в этой проклятой бездне?

– Не думаю, – спокойно ответила Овальская. – Вряд ли там есть демоны, хотя и поговаривают, что царь Соломон возвел фундамент храма с помощью темных сил. Но мне кажется, это все это сказки. Мы же с вами, генерал, современные люди и в такие вещи не верим.

– Мда! – по спине Моше Шамона пробежали мурашки от одних упоминаний о временах третьего царя Израиля. Он еще в детстве читал много книг о Соломоне и его связях с потусторонними силами, и эти истории на всю жизнь остались в его памяти темными воспоминаниями. Маленький Моше отчетливо помнил, как родители перед сном выключали в комнате свет, и вот тогда демоны выползали из каждой щели детской, окружая кровать серыми тенями. Сейчас этот мужественный человек, никогда не боявшийся смерти, испытывал непонятный страх перед мрачным провалом в земле.