– А почему не лечитесь в больнице Иерусалима?

– Да куда тут! Отвезли его в местный лазарет, но дежурный персонал принимать больного не стал, говорит, что свободных мест нет, вот заставили везти человека на Западный берег.

– А где фельдшер? – поинтересовался военный.

– Не захотел ехать с больным.

– Почему так?

– Да вы сами посмотрите, кого везти приходится, – шофер натянул марлевую повязку, которая висела на его подбородке. – Умирающий старик, где-то подхватил холеру. С ним возиться никто не хочет, а мне вроде как грех на душу брать неприлично, не бросишь же его посреди дороги, вот и пришлось одному везти в Раммалу. Там, говорят, его родственники живут. Да и врачи не такие бездушные, как у нас.

Сержант отпрянул от машины.

– Так ты говоришь, пациент болеет холерой?

– Да, надо было именно мне поехать на этот проклятый вызов к одинокому старику. Вечно мне по жизни не везет.

Военный через окно опасливо заглянул в салон скорой помощи, где на носилках лежал пожилой человек. Он был настолько худой и бледный, что даже вызвал сочувствие у сержанта:

– На все воля Бога. Что же, благородное дело делаешь! Езжай! Только, когда будешь возвращаться обратно, тщательно продезинфицируй машину, я лично проверю.

Военный поднял руку, ворота отворились, и скорая помощь выехала на территорию Палестины. Дорога тянулась по каменистой местности, виляя между невысокими полуразрушенными желтыми скалами. По пути встречались небольшие деревни, спрятавшиеся в тени зеленых оазисов. В воздухе послышался гул далекого вертолета. Исин проснулся от шума и поднял голову:

– Саид! Останови машину. Я слышу дыхание шайтана.

Телохранитель увидел перед собой заросли акции и свернул с дороги, чтобы укрыться в тени деревьев.

– Мы в безопасности, тебе нечего бояться.

Старец позвал к себе друга:

– Помоги мне подняться.

***

– Вы все врете, я профессор истории и теологии, всю жизнь посвятил изучению древних писаний. Господин премьер-министр, не верьте этим людям. Они хотят ввести вас в заблуждение и опорочить меня. Я никакого отношения к убийствам не имею и никогда не работал в «Моссаде», это все клевета. Вы же знаете меня много лет, – взмолился Арон Дьяха и схватил главу правительства за руку, прося у него защиты.

Но Менахема на это не смутило, и он продолжил:

– Нет, вы, господин профессор, не историк, а убийца. Я вычислил вас по вашей странице на «Фейсбуке», с помощью которой вы давали указания убивать ни в чем неповинных людей. Вы все предусмотрели, хорошо замаскировали себя. Скорее всего, я не смог бы выйти на вас, если бы не ваш наемный убийца, которого вы подослали ко мне, чтобы убрать последнее препятствие на своем пути. Однако он оказался не таким быстрым, как вы предполагали. Мой руководитель, Кейла Овальская, как выяснилось, проворнее вашего человека, который, конечно же, вас лично и не знал, но он дал мне хорошую зацепку, рассказав про канал связи. Зная страницу на «Фейсбуке», мне не составило большого труда найти ваш телефон. Он-то и выдал вас.

Веские аргументы Овадьи заставили Арона Дьяху попятиться. Он, как загнанный в угол зверь, с испугом смотрел на окруживших его со всех сторон людей. Вся мягкая податливая интеллигентность в один миг исчезла с его лица, прежде начитанные глаза стали наполняться злобой.

– Как я вас всех ненавижу, – прошипел профессор, – политические импотенты и безмозглые бараны. Ваша толерантность разрушит наш мир. Такие, как вы, ни на что не способны.

Он ощетинился, волосы встали дыбом, лицо вытянулось, профессор скинул с лица очки и хищно оскалил зубы.