Его критика в адрес отдельных членов королевской семьи ограничилась этими выражениями, однако на кухнях и в прачечных дворца не было секретом, насколько взбешен он был и бестактностью принцессы Шарлотты, и невоздержанностью прессы.

— Если вы собираетесь… побудить их отказаться от заметной части их доходов, то это обращение должно исходить непосредственно от вас. Вы не можете рассчитывать, что они правильно воспримут эту идею в моем изложении или в изложении кого-нибудь еще из ваших помощников. — В голосе Майкрофта было беспокойство. Ранее его уже посылали к членам королевской семьи с аналогичными поручениями, и он обнаружил, что чем ниже был статус члена семьи, тем враждебнее его встречали.

Король улыбнулся печальной улыбкой, исказившей его лицо:

— Твои опасения не лишены оснований. Боюсь, любой посланец с такой новостью вернется с тюрбаном, пришпиленным к голове гвоздями. Не волнуйся, Дэвид, это я возьму на себя. Извести их, если считаешь нужным, о новом соглашении о содержании королевской семьи. Потом подготовь мне коротенькую записку с изложением аргументов и договорись с ними об их визите ко мне. Лучше по одному, а не кучей. Я не хочу еще одного семейного сборища за обеденным столом, во всяком случае, на этот раз.

— Кое-кто сейчас за границей. Это может растянуться на несколько дней.

— Это растянулось уже на несколько поколений, Дэвид. — Король вздохнул. — Я не думаю, что несколько лишних дней что-нибудь изменят…

Рейс «Бритиш Эйруэйз» 747–400 из Кингстона опаздывал в Хитроу на десять минут. Экипажу не удалось наверстать время, потерянное в Кингстоне из-за забастовки служащих паспортного контроля, которые пикетировали терминал и взлетную полосу тропического аэропорта. В результате лайнер не попал в отведенное ему «окно» и был бы вынужден кружить еще минут десять — двадцать, пока диспетчеры не сумели бы воткнуть его в очередь на посадку, будь это обычный рейс. Но этот рейс не был обычным, и капитан немедленно получил разрешение на посадку, хотя дюжине прибывших вовремя других самолетов было приказано ждать. Принцесса не могла дождаться момента, когда колеса авиалайнера коснутся земли.

«Боинг» подрулил к терминалу в одном из самых спокойных уголков аэропорта. Обычно кавалькаду машин принцессы и ее свиты выпускали с поля прямо через служебные ворота. В Кенсингтонском дворце она оказывалась раньше, чем ее спутники по рейсу успевали добраться до головы очереди на такси в аэропорту Хитроу. Сегодня, однако, принцессу не мчали сразу домой. Сначала ей предстояло получить ключи от ее новой машины.

Для всех производителей роскошных машин последние несколько месяцев были сплошным кошмаром, а перспективы были еще хуже. Продажа машин шла туго, а на распродажах приходилось делать огромные скидки. Поэтому идею британского филиала «Мазерати» подарить принцессе последнюю и самую спортивную модель в расчете на широкую и шумную рекламу следовало признать удачной. Принцесса восприняла ее с энтузиазмом. Пока «Боинг» подруливал к терминалу, директор филиала «Мазерати» нетерпеливо прохаживался по площадке, нервно покручивая экстравагантный розовый брелок с ключами и беспокойно поглядывая на облака. Он предпочел бы менее мрачную погоду: то и дело моросящий дождь заставлял заново протирать до блесна машину. Но были и свои преимущества. Шум в прессе вокруг принцессы в последние дни заметно увеличил толпу репортеров, собравшихся сейчас вокруг автомобиля.