Она уже была готова прекратить дискуссию по данной теме и объявить следующую, когда с места, где сидел дворянин, раздался вопль. Дворянин был на ногах.
— Можно слово по порядку ведения, мадам спикер?
— Пожалуйста, никаких выступлений по порядку ведения. Мы и так уже потеряли много времени…
— Но этот несчастный только что послал меня и пожелал получить еще один инфаркт!
Сразу несколько обвиняющих перстов указали на «зверюгу», и столпотворение стало всеобщим.
— В самом деле? — сердито спросила спикер.
— Как всегда, он ничего не понял, — с невинным видом стал оправдываться «зверюга». — Я сказал, что его хватит еще один инфаркт, когда он узнает, во что обходится нам эта чертова монархия. Это миллионы и миллионы…
Остальные его слова потонули в буре возмущенных выкриков со всех сторон.
Урхарт взял свою папку и направился к выходу, бросив взгляд на гудящий как потревоженный улей зал. Нет никакого сомнения, из него клещами постараются вытянуть цифру полных расходов на содержание королевской семьи и ему, возможно, придется уступить давлению. В любом случае заинтригованные сегодняшним скандалом редакторы Флит-стрит разошлют своих репортеров с заданием откопать истину. Будут высказаны обоснованные догадки, и не составит большого труда назвать цифры, не очень сильно отличающиеся от точных. Какая жалость, подумал он, что именно в прошлом году обслуживающее королевскую семью авиационное подразделение сменило оба своих устаревших лайнера на новые, совсем не дешевые. Еще печальнее, что на него пришлась и перестройка королевской яхты «Британия». Цифра, которая попадет в руки даже самого ленивого из журналистов, будет заметно больше полутора сотен миллионов фунтов, а мимо такого куска, красного мяса не пройдет спокойно даже самый лояльный из редакторов. Никто, однако, не сможет обвинить Урхарта в нечестном или нетактичном отношении к королю. Во всяком случае, лично Урхарта. Разве он не все сделал, чтобы защитить короля, даже под таким сильным давлением? А с завтрашнего дня под нажимом газетных заголовков окажется сам король. Тогда и придет время для опроса Салли.
А за сегодняшний день сделано немало даже для премьер-министра, сказал он себе.
— Господин премьер-министр, на пару слов с вами хочет увидеться мистер Стэмпер.
— В качестве личного советника, председателя партии, главного мойщика пустых бутылок или почетного президента своего футбольного клуба?
Урхарт снял ноги с зеленой кожи дивана в своем кабинете в палате общин, на котором он в ожидании вечернего заседания просматривал правительственные бумаги. Он не мог припомнить, о чем должны были быть следующие дебаты. Об усилении наказаний для преступников или об уменьшении взносов в ООН? Впрочем, не важно, все равно бульварная пресса получит свою порцию сенсаций, а оппозиция снова предстанет в самом худшем свете.
— Мистер Стэмпер не уточнил, — ответил лишенный юмора секретарь, не высовывая из-за двери своих плечей и ограничиваясь одной головой.
— Катите сюда его инвалидную коляску! — скомандовал премьер-министр.
Стэмпер вошел и тут же молча направился к бару, где налил себе изрядную порцию виски.
— Похоже, у тебя плохие новости, Тим.
— Точно. Хуже были очень давно.
— Уж не откинула ли копыта еще одна думающая только о себе свинья с задних скамей?
— Хуже, Френсис, гораздо хуже. Последний опрос показал, что мы на три пункта впереди оппозиции. Но, что еще тревожнее, некоторым ты нравишься, и у тебя на десять пунктов больше, чем у Маккиллина. Твоему тщеславию теперь не будет удержу. И похоже, что твой идиотский план досрочных выборов начинает-таки срабатывать!
— Слава тебе, Господи. |