— Да говорите же скорее!

— А вот пойдемте в замок Жермандиа, я вам покажу свои открытия по порядку.

Полчаса спустя, те же лица, которые в первый раз так неудачно производили обыск в спальне маркизы, опять собрались в ней. Полицейский агент, который тогда объявил, что следует разобрать стены замка, чтобы отыскать тайный ход, посмеивался, глядя на вновь прибывшего парижского сыщика.

Но сыщик не смутился; он вынул из кармана какую-то записку, просмотрев ее внимательно, он подошел прямо к стене и нажал рукой одну фигуру деревянной резьбы, которая украшала стены комнаты. Стена как бы расступилась, часть ее повернулась без малейшего шума и открыла ту лестницу, о существовании которой читателям уже известно.

— Вот через этот ход была похищена маркиза месяц тому назад, — сказал сыщик.

— Да каким же это образом вы, прибывши сюда так недавно, узнали о существовании тайного хода, о котором даже старожилы ничего не знают?

— Очень просто, сударь. Я узнал, что эта постройка существует уже без малого четыреста лет, что она имеет свою историю; мне и пришло в голову порыться в архивах города, думая, что найду, может быть, указания на ее тайны. Результат превзошел мои ожидания — я нашел план этого замка, снятый в то время, когда он служил городской цитаделью. Все тайные ходы, лестницы, подземелья, все было там очень ясно отмечено. Остальное пустяки; я удивляюсь, как никому подобная мысль раньше не пришла в голову?

— Честь и слава вам, сударь, — сказал мировой судья, — теперь спустимся по этой лестнице и посмотрим, что там скрывается.

Сыщик нагнулся и поднял фонарь, брошенный маркизой. Показывая его следователю, он сказал: «Обратите внимание на этот фонарь. Он, несомненно, морской и на нем надпись „El Relampago“ („Молния“).

— Вероятно, название таинственного корабля, — сказал следователь. — Это важная улика.

Сыщик провел всех присутствовавших до конца прохода, и там, надавив на известную ему часть скалы, вывел их через пещеру на берег речки. Тут уже ожидали их четыре лодки. Толпа любопытных собралась на берегу, и, когда увидали, что вся следственная комиссия, разместившись в лодках, отчаливает от берега, многие также достали лодки, и вскоре целая флотилия стала подниматься вверх по течению.

Пока они плыли, сыщик передал спутникам свое предположение о том, что маркиза была убита и зарыта в саду «заколдованного дома», где он открыл свежую могилу.

— Да у нас нет врача для медицинского осмотра, на случай, если мы отроем тело убитой, — спохватился мировой судья.

— А вот он, легок на помине, — возразил следователь.

В самом деле, доктор Иригойен, увидав следственную комиссию, направлявшуюся к «заколдованному дому», сел с сыном в лодку и присоединились к ней.

По указаниям парижского сыщика, они осмотрели пустой дом. На столе все еще стояли бутылка и пустой стакан. Оба доктора Иригойена, отец и сын, попробовав жидкость, находившуюся в бутылке, подтвердили, что это сильное наркотическое средство.

Полицейский комиссар, воспользовавшись пером и чернильницей, находившимися на столе, стал писать протокол.

В это время сыщик собрал валявшиеся на полу бумажные клочки и наклеивал их на лист белой бумаги.

— Что это вы делаете? — спросил его следователь.

— Прочтите, — ответил ему тот.

Это была та бумага, которую, как читатель помнит, маркиза Жермандиа разорвала в порыве негодования, отказавшись ее подписать.