Жена понимающе, чуть снисходительно улыбнулась странной фантазии – наглядной иллюстрации странности его замкнутого внутреннего мира. Однако три ночи спустя Мириам проснулась как раз в тот момент, когда он, вернувшись, запирал дверь на замок, и вид Мейсона – встрепанного, потного, с трудом переводящего дыхание, напугал ее не на шутку, так что весь следующий день она, вздрагивая, украдкой косилась в окно. Впрочем, страшило Мириам не столько само видение, сколько абсолютное, необъяснимое спокойствие мужа перед надвигающимся апокалипсисом собственной личности.

Утомившись прогулкой, Мейсон присел на низкий декоративный барьерчик, укрытый зарослями рододендронов, и несколько минут бездумно ворошил прутиком сухой белый песок, поблескивающий у ног. Бесформенный, пассивный минерал – однако же излучает что-то вроде странного, концентрированного внутреннего света… что-то, роднящее его с ископаемой ракушкой.

Впереди дорога, повернув, ныряла вниз, уходя к равнинным полям, и на фоне ясного неба вздымался – уже заметно ближе – меловой отрог в кружевной мантии зеленого дерна. У вершины Мейсон углядел подсобный вагончик, ограждение, воздвигнутое вокруг темной дыры пробитой шахты, и кучку крошечных человечков, суетящихся у металлической конструкции подъемника. Что там происходит, хотелось бы знать? Наблюдая, как миниатюрные рабочие один за другим исчезают в шахте, Мейсон пожалел, что отправился пешком, не догадавшись воспользоваться автомобилем жены.

Пока он, как обычно, весь день работал в библиотеке, сценка из загадочной пантомимы вновь и вновь вставала перед его глазами, заслоняя воспоминания о лижущих улицы волнах и неотвязную мысль о том, что кто-то еще должен был ощутить присутствие моря.

Поднявшись в спальню, Мейсон увидел, что Мириам, в полной экипировке и с выражением мрачной решимости на лице, сидит в кресле у окна.

– Что-то случилось?

– Я жду.

– Ждешь? Чего же?

– Явления моря, разумеется! Не обращай внимания, ложись спать. Я посижу в темноте.

– Мириам… – Мейсон устало ухватил ее за руку и попытался вытащить из кресла. – Ну что ты хочешь этим доказать?!

– Разве ты не понимаешь?

Мейсон сел на кровать. Почему-то – он и сам толком не знал почему – ему хотелось как можно дольше удерживать жену подальше от моря… и дело тут было не только в ее безопасности.

– Это ты не понимаешь, Мириам. Возможно, я и впрямь не вижу его в буквальном смысле слова. Может статься, это… – он запнулся, но быстро сымпровизировал, – всего лишь галлюцинация, или сон, или…

Мириам упрямо покачала головой, изо всех сил вцепившись в ручки кресла.

– Я так не думаю. В любом случае я намерена выяснить все возможное.

Мейсон, вздохнув, растянулся поверх одеяла.

– Мне кажется, дорогая, ты подходишь к проблеме не с той стороны…

Мириам резко выпрямилась.

– Нет уж, Ричард! Подумать только, какой ты спокойный и ироничный, как хладнокровно рассуждаешь, как сжился со своей маленькой неприятностью… прямо как с легкой мигренью. Вот что ужасно! Бойся ты до смерти этого моря, я бы и беспокоиться не стала!..

Через полчаса ему все же удалось уснуть – под присмотром жены, чьи глаза следили за ним из темноты.