– Ты хочешь, чтобы я пошел в Белый дом и заявил им, что Джек Банион пригрозил сорвать запуск «Селесты», если президент его не примет? Ну и как, по-твоему, это будет выглядеть?

– Убедительно. Для твоего же блага.

– Это еще почему?

– Фликери грозится покончить с практикой лоббирования в Вашингтоне. Если он придет к власти, ты будешь иметь жалкий вид.

Берт снова рассмеялся и нажал кнопку паузы.

– Они все так говорят, когда баллотируются. Но едва придя к власти, он войдет во вкус, и мы станем лучшими друзьями.

– Да, да, конечно, только ему может потребоваться год или два, чтобы это понять. А ты тем временем окажешься не у дел. Забавно, правда? Ведь тебе всеми правдами и неправдами надо удержать статус-кво. Очень неплохой статус-кво. Ты, как-никак, Первый Друг. Вход через Западное крыло, торжественные обеды, ночевки в спальне Линкольна, гольф в «Неопалимой Купине», клиенты, выстраивающиеся в очередь у дверей твоего офиса, потому что у тебя на телефоне записан личный номер президента. Ты что, действительно хочешь рискнуть всем этим, отказав мне в десятиминутной встрече в Овальном кабинете? Подумай об этом, Берт. Жду твоего звонка через час.

Звонок последовал через сорок пять минут. Звонил глава президентского штаба из Белого дома. Он процедил ледяным тоном:

– Мне позвонил Берт Галилей. Сказал, что вы разговаривали по телефону и ты ему угрожал. Очень неразумно с твоей стороны, если не сказать, преступно. Что ты хочешь?

– Встретиться сегодня днем с твоим боссом.

– Об этом не может быть и речи.

– Ну и кто из нас неразумен? Ты даже не знаешь, о чем пойдет разговор.

– Полагаю, о летающих тарелках. Мы пытались пойти на компромисс. Ты повел себя безрассудно, мало того, продемонстрировал черную неблагодарность. Так что позволь мне кое-что прояснить. Знаешь, тебе крупно повезло. Ты выбил из Граклисена эти чертовы слушания. Если ты ищешь острых ощущений, можешь и дальше отыгрываться на сенаторах. А это Белый дом. Здесь подобные номера не проходят.

– А ты видел, как выглядят три миллиона человек, собравшиеся на Молле? – спросил Банион. – А теперь представь их на мысе Канаверал скандирующими: «Президент повинен в конце света!»

– Ты псих.

– Не совсем, но это к делу не относится. Именно так они и поступят, если я скажу им, что запуск «Селесты» спровоцирует вторжение инопланетян на территорию США.

– Тебе нужен психиатр, а не президент.

– Полагаю, ты записываешь мои слова? Что ж, почему бы и нет, всем нам нужен психиатр. Ладно, давай заключим сделку…

Банион взглянул на Скраббса. Тот поднял большие пальцы обеих рук в знак одобрения.

– Мы тут получили послание от инопланетян…

– У меня нет на это времени, мистер Банион.

– Всего две минуты. Видишь ли, им известно, что один из модулей «Селесты» – это… – и тут Банион вдруг запнулся.

– Установка «Плазменный луч», – прошептал Скраббс.

– …установка «Плазменный луч», разработанная как секретное оружие против инопланетян.

– Ты просто больной.

– Согласен, это немного притянуто за уши. Но уверяю тебя, они восприняли все очень серьезно. И велели передать вам через меня, своего, если угодно, посла на Земле, что, как только «Селеста» будет выведена на орбиту, они немедленно нападут на Соединенные Штаты. Так вот, я расскажу об этом своим людям, а они окончательно слетят с тормозов и сделают все, чтобы помешать запуску.