Юлиус быстро сообразил, что ничего не выиграет, противореча старику, и оставил оружие на маленьком столике.

— Теперь подойдите к двери. Не бойтесь, я пришел сказать, что вас ищет полиция. У меня все утро пробыл сыщик. Он сообщил, что у вас на квартире нашли бумаги, из которых можно понять, что вы собрались за границу… Я уверен, что они не станут вас больше искать, Савини. Будьте поэкономнее с пищей, больше вы не получите! Я вас отсюда не выпущу… А ключ я выбросил в колодец!

— Вы лжете! — спокойно возразил Юлиус. — Вы приходили сюда ночью и стащили дневник.

Беллами удивленно посмотрел на него через решетку.

— Повторите-ка, — сказал он хрипло.

— Вы были здесь ночью и стащили дневник.

— Какой дневник?

— Нечего ломаться! — заорал, теряя терпение, секретарь. — Вы побывали здесь около пяти утра… Ваше счастье, что я вас не видел!

— Какой дневник? — повторил старик. — Она оставила дневник?.. Я должен был догадаться. А где он сейчас?

— Говорю вам, пропал… Вы же сами его стащили…

— Дурак, идиот! — завопил Беллами. — Я не был у вас с тех пор, как запер!

Старик не сразу овладел собой.

— У вас была некоторая надежда, Савини, — сказал он глухо, — небольшая надежда. Другой человек мог занять ваше место. Но теперь вы знаете слишком много… Слишком много!

Люк захлопнулся. Секретарь повернулся к жене, в глазах его была тревога.

— Черт тебя, дернул говорить о дневнике! — сказала она спокойно. — Ведь ты видел, что он ничего не знает? Ты сошел с ума, Юлиус!

Он пожал плечами.

— Какое это имеет значение? Я не верю, что старик собирался нас выпустить… Мы здесь навеки, Фэй.

Юлиус обнял жену и приблизил к себе ее лицо.

— Это не так плохо, как я думал, — сказал он, лаская ее, — я всегда боялся смерти, и мысль, что умру вот так, как крыса, загнанная в угол, могла бы свести меня с ума. Но теперь, родная, я не боюсь.

Фэй осторожно высвободилась из объятий.

— Если кому-нибудь суждено умереть, так это Беллами! — сказала она. — Раз кто-то мог пройти сюда, то и мы можем выбраться.

Секретарь покачал головой.

— Сюда проник Зеленый Стрелок. Это мог быть только он! — сказал Савини хмуро.

Фэй искренне удивилась его спокойствию. Это было так непохоже на Юлиуса, которого она знала.

— Я вас не узнаю, мистер! — сказала она шутливо-ласково.

— Я сам себя не узнаю, — признался муж, — мы должны смотреть в лицо фактам. И главный из них — Беллами собирается выкинуть такую дьявольскую штуку, которая затмит всякое обыкновенное убийство… Хотелось бы знать, например, для чего он приобрел ружье.

— Что ты хочешь сказать?

— Я случайно набрел на целый ящик ружей в сторожевой башне. Полдюжины отличных охотничьих манлихеров и два ящика патронов. Они хранятся над той комнатой, где спал Федерстон. Мне кажется, мы доживем до того, что услышим пальбу из них, но не дольше!

— А зачем ему ружья? — спросила Фэй.

Юлиус развел руками.

— Старик — хороший стрелок. Он как-то говорил мне об этом.

И покачав головой, прибавил:

— Зачем я сказал ему про дневник, это действительно была ошибка! Может быть, сейчас он пустит в ход оружие?

Абель Беллами сидел в своей тихой любимой комнате и обдумывал создавшееся положение.