К его удивлению, он был жив и даже относительно цел. Правда, полю за его спиной повезло значительно меньше – когда Фрэнк обернулся, глаза у него расширились. Вдоль пропаханной его телом борозды виднелись очаги пламени, и они разрастались. Фрэнк вскрикнул, вскочил на ноги и принялся лихорадочно затаптывать пламя. К тому времени, когда он добежал до оставленного на старте ведра с водой, с огнем было почти покончено. Но тут обнаружилось, что горит не только поле, но и кое-что еще.

Снова вскрикнув, Фрэнк сорвал с плеч ракетный ранец и, швырнув его на землю, вылил на него ведро воды. Раздалось громкое шипение, и пламя погасло. Сняв очки, Фрэнк принялся осматривать свой шедевр, превратившийся теперь в груду обожженного металла.

«Что ж, не каждое изобретение удается с первого раза, – вздохнув, сказал он самому себе. – Тот же Эйнштейн перепробовал сотни формул, пока не пришел к своей знаменитой E=mc². Придется вернуться к чертежной доске. В следующий раз все должно будет пройти более гладко...»

Войдя в сарай, Фрэнк сел на верстак и принялся восстанавливать свой ранец. На стене перед глазами мальчика висела доска, увешанная рисунками из комиксов, набросками и вырванными из журналов страницами. Эта доска служила ему источником вдохновения. В центре доски был прикреплен буклет Всемирной выставки, проходившей в те дни в нью-йоркском районе Квинс.

Слушая по радио в самодельных наушниках песню группы «The Beach Boys», Фрэнк улыбался. Вот что он любил больше всего на свете – творить. Именно этим ему хотелось заниматься всю жизнь. Изобретать, а не выращивать пшеницу, убирать урожай, а затем начинать все сначала, по кругу. Если бы только отец мог это понять...

Неожиданно Фрэнка накрыла темная тень, и он поднял голову. Скрестив руки на груди, в открытой двери сарая стоял его отец. В отличие от сына, Па был прирожденным земледельцем. Всегда был фермером, и навсегда им останется. Вот почему Па всегда приходил в ярость, когда видел Фрэнка в окружении странных устройств и непонятных приспособлений.

– Там земля горит, – сказал Па, когда Фрэнк снял наушники.

– В самом деле? – ответил Фрэнк. – Странно.

Повисла пауза. Па сверлил взглядом своего маленького сына. Па знал, что Фрэнк валяет дурака. Знал он и то, что Фрэнк хочет заниматься чем угодно, только не фермерством.

– Жарко становится, – сказал наконец Па. – Сегодня нужно начать убирать урожай.

– Ага, – ответил Фрэнк. – Потому я... э... и встал пораньше.

Па поднял бровь и сказал, кивнув на ранец:

– Я думал, мы уже говорили об этой штуковине.

– Это ты говорил о ней, – дерзко ответил Фрэнк и опустил глаза – отец терпеть не мог, когда ему возражали.

– С чего ты решил, что сможешь заставить эту железяку летать? – прищурился Па.

– Я уверен в своих силах, – пожал плечами Фрэнк.

– Тебе всего десять лет, – напомнил Па.

– Карл Бенц в десять лет поступил на инженерный факультет университета, – возразил Фрэнк, а когда отец тупо посмотрел на него, пояснил: – Он изобрел автомобиль.

– Автомобиль изобрел Генри Форд, – ответил Па, качая головой.

– Генри Форд производил автомобили, – поправил его Фрэнк и тут же пожалел об этом. Пожалуй, он зашел слишком далеко. Лицо Па покраснело, он еще сильнее нахмурился и проворчал:

– Ты попусту тратишь время.

В спорах с отцом Фрэнк всегда уступал, но сегодня не хотел делать этого, хотя и понимал, что играет с огнем.

– Нет! – крикнул он.

– Эта железяка работать не будет! – крикнул в ответ Па.

– Это не железяка! – заорал Фрэнк.