Я почему-то ожидал, что теперь Николай возгордится, но он явно мне обрадовался, подбежал, в очередной раз за невероятно затянувшийся сегодняшний день пожал руку.

— Земляков встретил, — объявил он гордо. — Их сюда переселили.

— Переселили?

— Уф, ты знаешь, что там полиция делает? Вот так арестуют, а потом говорят, что выбирай, или едешь, куда отправим, или в тюрьму! — в голосе сквозило праведное возмущение. — Потом прямо с грузовиком приезжают, дают вещи взять и семью, и как нас сюда.

— В Румынии? — уточнил я.

— Конечно! Уф, там совсем плохо стало. Власти от цыган хотят избавиться. Все едут куда-нибудь, в Испанию, например, а там вот так. Слушай, — сказал он вкрадчиво, — у тебя же грузовик есть?

— Грузовик есть, — ответили мы со Славой хором.

— Вещи надо отвезти, — вкрадчивость никуда не делась. — Много вещей, а машин не хватает. Говорят, что поездом, но там опять возить нужно или за склад платить.

— За грузовик тоже нужно платить, — решил я чуть подразвеять иллюзии. — Грузовику солярка нужна, а за нее денег хотят.

— Так ты же все равно туда едешь, — Николай улыбался счастливо как ребенок.

— А может, и не еду? Может, я грузовик продать хочу? Пусть твои земляки купят.

— Уф, дорого!

— Тогда пусть скидываются, — отрезал я. — Мне деньги нужны.

— Сколько?

— Ну вот так считай, — я вспомнил примерно цены за арендованный грузовичок в Марбелье. — В половину от нашего размером и до пятисот километров стоит сто семьдесят евро. В два раза больше… ну, пусть двести. Сколько там километров до Порто-Франко? — я повернулся к Славе, который тут же с готовностью достал карту. — Сейчас гляну… под триста, — объявил я. — То есть до пятисот, укладываемся. Тебе по дружбе скидка — сто семьдесят, — подвел я итог.

— Сто шестьдесят давай, — предложил Николай.

— Ну, хорошо.

— Дину! Дину! — замахал он руками, и к нашему столику подошел еще один толстяк, только пониже ростом, после чего наш друг перешел на быстрый, как из пулемета, румынский. При этом он постоянно показывал этому самому Дину два пальца, из чего я заключил, что заряжает он ему две сотни. Тот кряхтел, Николай хлопал его по плечу и тыкал в грудь, после чего Дину согласился и отправился обратно за столик, который они заняли в другом конце террасы.

— Уф, он согласился, — объявил Николай. — Утром поедем?

— Это во сколько? — уточнил я, ожидая таких же мучений, как вышло с Хорхе.

— Девять, — уверенно ответил Николай. — Надо вещи со склада взять, это там, где ты выезжал, только ворота справа.

— Задаток с него возьми, — сказал мне Слава и, решив не дожидаться, обратился к Николаю: — Пятьдесят вперед давай, а то передумаете еще.

Николай скроил жалобное лицо, но потом как-то вспомнил, видимо, что сорок наживает сам на транспортных услугах, полез в карман и отсчитал две двадцатки и две пятерки, выложив на стол. Которые Слава тут же раскидал на двоих и свою долю убрал в карман.

— С них все бабки вперед надо брать будет, — добавил он. — До копейки.

— Да это понятно.

Вот только этого мне объяснять не надо. Румынские цыгане — это когда в одной фразе и румыны, и цыгане вместе. Объединенными силами, так сказать.

Глава 3

29 год, 38 число 02 месяца, вторник

База по приему переселенцев и грузов «Европа»

Немножко не рассчитали мы со Славой вчера свои силы, поэтому проснулся я с серьезным похмельем. Сначала вроде пиво пили, потом разговорились с какими-то француженками и перешли на вино, и вот оно уже лишним оказалось, тем более что в таких количествах.