Бонита фыркнула как рассерженная кошка, поставила в кофеварку еще чашку. Моторчик зажужжал, темная струя густо полилась на белый фарфор.

– Что ты собираешься с ней делать? – снова обернулась она ко мне.

– С Беляевой? А не знаю. Я, вообще-то там тоже служу и есть обязанности. Ты ведь тоже, кстати.

– Я в отпуске по беременности, – решительно ответила она. – Без меня обойдутся. И без тебя тоже, кстати.

– А у меня по поводу чего отпуск? – полюбопытствовал я и отпил кофе из чашки. Тьфу, гадство, все же капнул с донца прямо на белую майку. Отстирается хоть?

– А у тебя по моей беременности, по уходу за мной. Мне ни убирать, ни волноваться нельзя. Слушай, а можно не свинячить? Теперь может не отстираться. Не можешь как я пить, не пачкаясь?

Убедившись, что ее чашка наполнилась, Бонита вытащила ее из кофеварки. Усевшись на высокий стул, отпила кофе и снова повернулась ко мне:

– Давай, докажи мне, что тебе нужно бросить меня и уехать к Беляевой.

Доказать не получилось, да я и не пытался в сущности, зная полную бесполезность такого занятия. Но, в общем, получилось объяснить, хоть для этого я вынужден был поделиться закрытой информацией. Впрочем, никто не докажет мне, что она и от Бониты закрыта. Бонита вообще-то не только красавица карибских кровей, но еще сотрудник кубинской разведки. Да и со мной она тоже не только в роли жены.

– Ты как думаешь, она сама знает, кто у них там главный?

– Исключено, – сразу ответил я. – Когда она лишь попыталась узнать, кому Родман переводил деньги, что, в сущности, основа любого расследования, на нее чуть не бюрократическая лавина сошла.

– А по самому Родману что ты тогда накопал?

– Некоторые его контакты. Юридическая компания, которая явно представляла его, так сказать, теневого партнера, какая-то непонятная женщина, вдруг оказавшаяся на самом верху английского высшего общества… В сущности, не много, но есть ощущение, что этот Партнер где-то там.

– За "ленточкой"?

– И там, и здесь, на Нью-Хэвене, в Частных владениях, помнишь такие?

– Помню, естественно, – кивнула она. – Так что ты хочешь сделать?

– Хочу мотивировать Светлану сделать несколько резких шагов и посмотреть за реакцией окружающих.

– Хм, – задумалась она. – Извини, а как ты собираешься ее "мотивировать"? Можно чуть подробней об этом?

– Ну…, – вроде как задумался я. – У женщины несколько основных эрогенных зон…

– Мне легко дотянуться, – сказала Бонита, показав на кобуру с "хеклером", так и лежащую на стойке. – Заново попробуй.

– Пока не знаю, если честно. Прошлый год закончился… на полуслове, что ли. Помнишь историю со стрельбой в Порто-Франко?

– Нет, забыла. Я тогда чуть не умерла, когда узнала. Что об этом?

– Поскольку покушение было не на меня, а на того, кого я из себя изображал, то есть Яковенко, то думаю, что метились и в Беляеву тем самым. И еще думаю, что она что-то зацепила случайно, когда интересовалась делами Родмана. Но ни она, ни я пока этого не поняли. Так что буду давить на то, что ситуация требует немедленного разрешения.

– Тебя убить могут, – сказала она тихо. – Ты снова влезешь в это и они снова ударят.

Я просто развел руками и ничего не сказал. Как раз с этим все понятно, мы сами выбирали тот путь, по которому пойдем. Она – женщина, и только поэтому, из за своей способности нести в себе еще одну жизнь, она смогла остановиться. У меня такого выбора нет. Я это знаю, и она это знает.