Сюзанна развернула кожаное кресло и серьезно на меня посмотрела.

— Ты действительно хочешь поговорить об этом?

— Да! Где, черт возьми, мои деньги?

— О'кей. — Она пожала обнаженными плечами. Потянула за жемчужное ожерелье и снова застучала по клавишам. — Они не хранят сведения о восьмидесятых годах. Но поскольку я твой адвокат, то собрала все, имеющее отношение к твоему делу. Стандартная практика. Так I поступаю со всеми клиентами. Вот…

На экран выскочило что-то еще. Это было похоже на перечень банковских счетов. Я узнал документ. Он был из того, реального мира.

Однако такого не могло быть.

Я увидел, что со счета снято восемьдесят тысяч. Судя по дате, это было сделано в среду, 24 июля 1985 года. Все, до последнего цента, снято с нашего общего банковского счета за день до убийства Мириам и Рики.

Этого не может быть, — сказал я, качая головой. — Я не мог бы об этом не знать. Почему мне никто не сказал? Почему, черт возьми, ты мне ничего не сказала?

— Потому что я старалась сохранить тебе жизнь, Бирс! — рявкнула Сюзанна. — В этом и состоит роль адвокатов.

Я замолчал. Сюзанна не выходила из себя без причины.

Она снова забарабанила по клавишам. На экране появился еще один документ.

Я смотрел и не в первый раз подумал, что мне это снится, что виной тому последняя игла Мартина-медика.

На экране появились два документа. Первый документ показывал, что восемьдесят тысяч долларов с нашего общего счета перешли на частный счет, который я завел в свои холостые дни. Документы были подписаны нами обоими, как и положено в таких случаях. Наши совместные сбережения, переведенные на второй счет, тут же перенеслись на другой счет, о котором я никогда не слышал.

— Это подделка, — сказал я. — Я никогда не подписывал этих документов. К тому же подпись Мириам совершенно не похожа. Если я помню правильно.

Сюзанна кивнула.

— Я провела почерковедческий анализ. Эксперты сказали, что твоя подпись на девяносто процентов подлинная. Ее подпись подлинна только на десять процентов.

— Да это смешно! Зачем бы мне понадобились эти деньги?

— Могу тебе объяснить. Ты пытался перевести их за границу. На втором чеке требовалась лишь твоя подпись.

Она показала мне письмо из банка в Лихтенштейне. Я увидел на документе мифическую птицу с остроконечными крыльями и головой дракона.

— Деньги туда так и не поступили. Они заморозили перевод в понедельник после убийства и взяли деньги в качестве компенсации понесенных расходов.

— Где, черт возьми, этот Лихтенштейн? Что такое Лихтенштейн?

— Это маленькое княжество в Европе. Между Швейцарией и Австрией. В восьмидесятых годах люди отмывали там деньги.

Я ткнул пальцем в экран. Она уставилась на палец, пока я его не убрал. Плохие манеры, понимаю.

— Я не снимал денег с нашего общего счета. Не пытался перевести их в другую страну. Я о ней даже не слышал. Кто-то подделал мою подпись, Сюзанна. Ты же знаешь это.

Она кивнула.

— Я бы оспорила, если бы это было необходимо. Почерковедческий анализ — серьезная вещь.

— Так почему не оспорила?

— О господи, Бирс! Не заставляй меня повторять одно и то же! Я пыталась сохранить тебе жизнь, и то, в чем тебя обвиняли, было чрезвычайно серьезно. Неужели ты думаешь, что это я представила в банк документ, согласно которому ты снял с семейного счета все деньги и перепел их за границу за день до убийства? Подумай сам.

Я подумал. Она была абсолютно права.