Ак Ми Э покачала головой:

— Все уже думают, что я проклята. Зачем я им? Они будут бояться меня, бояться, что из-за меня вся ветка погибнет. Как род У Э, помнишь ее?

— Конечно, как не помнить. Не так давно это было.

— А для меня, — медленно проговорила Ак Ми Э, — очень давно, в другой жизни.

И словно в оцепенение впала, замерла, замолкла. Матушка нарушила его:

— Конечно, люди требуют, чтобы тебя прогнали от меня, чтобы изгнали из Хранительниц. Боятся, чтобы… наказание не пало на весь Род. Но ты ведь знаешь, что нет никакого проклятия, Ак Ми Э.

— Не знаю, — покачала она головой, — может, и нет. А может, и есть. А если нет — так будет. Та Ни меня сегодня просто прогнала, а ведь я пришла все к родам приготовить для тебя, Матушка, как ты велела. А она так раскричалась, — нос Ак Ми Э опять покраснел, точно предупреждая: сейчас снова будут слезы, — словно одержимая злым духом. Кричала, что проклята я, что не хочет она, чтобы близко такая, как я, подходила к ней. И к ребенку, который у нее будет со дня на день. Что из-за меня, — и тут слезы наконец закапали, — и детей рождаться меньше стало, скоро совсем не будет. Это я бесплодие напускаю на Род…

И она разрыдалась, кинувшись Матушке на шею. «Вот оно до чего дошло, — подумала Старшая Хранительница, — и не накажешь эту Та Ни, ведь на сносях она». А вдруг что-нибудь нехорошее в поселке случится? Ак Ми Э так и растерзать могут, даже Старейшина не защитит. Уходить ей надо, и в самом деле. Только вот куда?

— Куда же ты пойдешь, девочка? — задумчиво прошептала она куда-то во вздрагивающее плечо Ак Ми Э.

— Не знаю… Наверное, где-нибудь далеко, в другом Роду, мне будет лучше, — робко раздалось в ответ.

— Не знаю, не знаю, — Хранительница покачала головой, все еще прижимая к себе Ак Ми Э. — В любом Роду своя Хранительница есть, хотя бы одна. Она тебя сразу узнает, придется всю свою историю рассказать.

— А зачем, — подхватила Ак Ми Э, — другому Роду такой дар от И Лай, как я…

Они обе уселись, пригорюнившись, прикидывая так и эдак судьбу Ак Ми Э.

— Выходит, — после продолжительного молчания подала голос Ак Ми Э, — надо мне на восток, подальше от И Лай и других людей нашего племени. Ты ведь рассказывала, на востоке люди тоже есть, только далеко. Их Хранители могут меня и не увидеть?

— Могут, наверное, — Матушка озабоченно поднялась. — И на востоке есть, и на западе другие люди живут, только еще дальше. А что до их Хранителей, нужно Сай Дина спросить. Пошлю сейчас за ним Сис Мя Э. Тебе не надо сейчас в поселке показываться.

— Далекий Человек, что он может знать об этом, Матушка? — в удивлении воззрилась на нее девушка.

— Разве ты не знаешь? — удивилась теперь уже Матушка. — Он же и есть как раз человек с далекого запада, он и не похож на нас. Высокий очень, легкий в кости, узкоглазый, темный раньше был очень, но наши яростные зимы выдубили его кожу. Кажется, в самый тот год, когда родилась ты, или в следующий после него подобрали его наши охотники в лесу, принесли в поселок. Выходили мы его с Матушкой. Той, что тогда была. Он что-то рассказывал ей о себе, ей и Старейшине, еще тому, старому. Что именно, я не знаю, Матушку я не расспрашивала, а сама она ничего не сказала. Сказала только, что хочет он остаться здесь, если Род позволит, обратно ему ни за что одному не добраться. Всех, что с ним были, он то ли. растерял, то ли сгинули они в лесах.