Вновь двигались под звездным небом, пересекая поля высокой пшеницы, узкие длинные рощицы, высаженные по межам, и разбитые пыльные дороги, что тянулись вдоль лесистых полос.
Всякий раз Плоскиня спрашивал пленника, не та ли это большая дорога, которая ведет в город, и всякий раз пленник отрицательно мотал головой.
Далаан остановил отряд, когда увидел возле одной из таких дорог деревянные столбы с перекладинами наверху. Между столбами были натянуты толстые веревки.
Столбы стояли вдоль обочины на одинаковом расстоянии друг от друга, веревки чуть провисали. Странное ограждение казалось бесконечным, и было совершенно непонятно, какой в нем смысл. Возможно, так русинские ханы обозначали границы своих владений. Однако проехать между столбами и под веревками не представляло труда. На первый взгляд, по крайней мере.
Далаан потребовал объяснений от пленника. Плоскиня перевел его вопросы.
— «ЛЭП-электричество-провода» — твердил непонятное Лука-аныч.
Единственное, что удалось от него добиться, так это то, что поставленное среди полей русинское сооружение не представляет никакой опасности. Чтобы убедиться в этом наверняка, Далаан велел втолкнуть пленника между столбов, под веревки. В самом деле, ничего не произошло. Таинственный ЛЭП не был ни препятствием, ни ловушкой.
Они двинулись дальше. Но вскоре коней и людей встревожил отдаленный гул. Тяжелый звук шел откуда-то сверху.
Далаан поднял голову. На небе не было ни единого облачка, но глаз легко различил плывущие среди неподвижных звезд красно-зеленые огоньки и мигающую искорку. Затуманный мир преподносил новый сюрприз.
Далаан на всякий случай вынул лук и приказал воинам сделать то же.
— Что это? — спросил он Плоскиню. — Узнай у русина.
Бродник-толмач долго и усердно расспрашивал пленника. Лука-аныч утверждал, будто по небу летит изготовленная русинами железная птица-повозка, на которой можно передвигаться так же, как на безлошадных колесницах.
Вообще-то в байку о летающей тэмэр тэрэг трудно было поверить, но с другой стороны… Далаан уже убедил себя в том, что мир полон удивительных диковинок и ничего невозможного в нем нет. Он помнил цзиньские рассказы о некоем мудреце, который сумел подняться в воздух, набив свое ложе гремучим порошком, наподобие огненной стрелы-хоцзян, и даже вроде бы уцелел после этого. А уж на что способны русины, заставляющие свои повозки двигаться без упряжки, — об этом ведает только Великий Тэнгри.
* * *
Широкие поля и разделявшие их рощи наконец остались позади. Впереди раскинулись милые сердцу заливные луга. Произраставшие здесь в изобилии густая осока, рогоз и камыши с головой скрыли всадников. Под копытами зачавкало. Пару раз пришлось переправляться через небольшие водоемчики. А потом…
Потом Далаан увидел дорогу. Нет — Дорогу! Не было никакой нужды расспрашивать пленника. Было ясно: это та самая «большая дорога», о которой говорил Лука-аныч.
Прямая и ровная, без конца и без края, проложенная на невысокой насыпи, она хорошо просматривалась издали. Яркие движущиеся огни — горящие глаза тэмэр тэрэг — взрезали ночь. Безлошадных колесниц было много, очень много. Со стороны дороги доносился приглушенный шум.
Некоторое время Далаан завороженно наблюдал за мелькающими огнями. Затем дал команду повернуть на север и двигаться дальше, не приближаясь к русинскому тракту, но и не теряя его из виду. Насчет большой дороги пленник не обманул. Теперь следовало проверить, правду ли он сказал о большом городе.
Ехали долго, и пока пробирались по заболоченным и заросшим низменностям, трудно было что-либо разглядеть: сплошная стена высокой осоки и камыша мешала обзору. Но стоило только выбраться на возвышенность и…
Далаан снова остановил отряд. Новое зрелище ошеломило их. |