После того как визирь столь бесцеремонно прервал ее, Дженнифер потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Наконец она произнесла:

— Может быть, и м’саки сомневаются, так ли мы безвредны, как кажется?

Шестнадцать говорящих глаз внезапно расширились до своей предельной величины. Шестнадцать жутких глаз сверлили Дженнифер. Замолчав, она бросила взгляд на Гринберга, ища у него поддержки. Он ободряюще кивнул:

— Думаю, тебе удалось завладеть их вниманием.

Капитан имел свойство высказываться сдержанно.

— Но что мне сказать им? — спросила девушка.

— Понятия не имею, — ответил Гринберг. — Как ты думаешь, хорошо бы мы смотрелись, причудливо раскрашенные, с достаточным количеством искусственных лап и зубов, в роли четырех ф’ноев!

Ф’ной, выглядевший как неправдоподобная помесь тигра и рака, был самым ужасным хищником во всей округе.

— Ты смеешься надо мной! — воскликнула Дженнифер. У кого-то эти слова могли прозвучать вызывающе. Но вместо жесткости, которую постаралась придать своему голосу Дженнифер, в ее словах прозвучало лишь огорчение.

Мария Вассилис попыталась спасти положение.

— Мы все еще недостаточно хорошо знаем ваших противников — варваров, — напомнила она принцу и его свите. — Вы должны будете проконсультировать нас, как нам выступить наилучшим образом, чтобы вселить ужас в ваших врагов.

— Возможно, будет достаточно одного лишь вида вашего корабля, — с надеждой в голосе проговорил К’Сед. — Я не думаю, что кто-либо из мягкотелых торговал непосредственно с м’саками.

— Зачем им это? — заметила Д’Кар, другая жена принца, сопроводив свои слова звуками, которые переводчик передал как презрительное фырканье. Ее «ноги» были украшены золотыми лентами, а на панцире кокетливо переливались два ряда желтых гранатов. — М’саки — низкие негодяи и, конечно же, ничего стоящего для обмена предложить не могут.

— Позвольте им доесть пирог, — процитировал Конев. Точный перевод этих слов не имел значения, он все равно не смог бы передать скрытый смысл.

«Да, выгодное дельце», — подумала Дженнифер, когда беседа в конце концов вернулась к основной теме.

Вернувшись в свой номер-люкс, который земляне переоборудовали за несколько месяцев в соответствии со своими представлениями о комфорте, Дженнифер плюхнулась на надувной матрас и надела на нос читающее устройство — ридер. Матрас, умывальник и химический туалет — все это было значительно усовершенствовано по сравнению с местными образцами. Например, «постель» т’кайцев представляла собой не что иное, как набор параллельных брусьев.

Гринберг что-то говорил, но Дженнифер была слишком увлечена чтением. Он кашлянул. Девушка подняла глаза, но потребовалось несколько секунд, чтобы она вернулась к действительности.

— Спасибо, что ты высказала свое мнение. Это помогло нам выйти из затруднительного положения.

— Большое спасибо, я не была уверена, что из этого положения можно найти выход, но… — она смутилась. И как часто случалось, нерешительность привела к тому, что она совсем замолчала.

— Но как бы то ни было, ты спасла положение, — закончил Гринберг. — Так-то.

Он, похоже, был не прочь продолжить разговор с Дженнифер.

Она вернулась к прерванному чтению, но все еще чувствовала на себе его взгляд. Дженнифер и раньше привлекала внимание мужчин. Но в этом рейсе у Гринберга и Конева больший успех имела Мария, хотя она была на пятнадцать лет старше Дженнифер и ее нельзя было назвать красавицей по общепринятым людским канонам.