Пьетро Паскуалиго, венецианский посол, сообщал из Лисабона, что мореходы Кортириала привезли с собой обитателей новой страны — похожих на цыган кротких и боязливых людей с раскрашенными лицами. Их нагота была едва прикрыта шкурами зверей.

Они жили в стране лососевых рек и корабельных лесов. На берегах одной из этих рек люди Кортириала нашли обломок шпаги с итальянской позолотой и серебряные серьги из Венеции. Значит, вновь открытая земля — восточная окраина Азии. Так заключал Паскуалиго, явно намекая на права Венеции за океаном.

Пьетро Паскуалиго полагал, что обитатели вновь открытой земли будут «неутомимыми работниками и превосходными рабами».

Письмо об открытиях Кортириала дипломат Паскуалиго прислал своим братьям в Венецию. Оно попало в руки Марино Сануто, трудолюбивого историка, знавшего Карачарова, Ралева и Дмитрия Герасимова.

Сануто вел запись событий, начатую им в 1496 году. И если под 1500 годом Сануто рассказывал о соболях и моржовой кости, привезенных русским посольством в Венецию, то через год он включил в свою летопись повествование Пьетро Паскуалиго о новых открытиях Гашпара Кортириала.

О них писал также и некий Альберто Кантино, уполномоченный герцога Феррары, живший в Лиссабоне. Кантино сообщал: он своими ушами слышал, что рассказывал португальскому королю капитан одной из кортириаловских каравелл в октябре 1501 года.

Во вновь найденной стране водятся большие олени с длинной шерстью и соболи. Там летают стаями, как воробьи (так и писал Кантино), прекрасные соколы. На берегах широких рек растут могучие сосны, стволы которых выше и толще мачт самых больших кораблей мира.

О лосях, соболях и соколах в Италии знали преимущественно по рассказам русских людей. Вполне естественно, что письмо Альберто Кантино и присланная им отлично раскрашенная карта плаваний Кортириала дали повод для всяких сравнений и догадок относительно новой соболиной страны.

Герцогом Феррары в то время был Альфонс д’Эсте, муж преступной Лукреции Борджиа, дочери папы Александра Шестого.

При феррарском дворе жил Пьетро Бембо, один пз ученейших мужей Италии. Мы еще встретимся с ним на страницах этой книги, а пока заметим, что письмо Кантино к герцогу Феррары не миновало рук Бембо. Он стал еще ревностнее собирать устные и письменные известия о диких людях, одетых в шкуры и когда-либо занесенных морскими течениями к берегам Европы.

Поскольку найденные Каботом и Кортириалом земли и побережья в Западном полушарии все еще принимали за восточную окраину Азии, то ученые Италии, как это уже не раз бывало, неизбежно обращались за всякими справками прежде всего к приезжим «скифам».

Америго Веспуччи, Ла-Коза, Васко да Гама, Кабрал — эти имена звучали тогда в городах италийских стран.

В 1502 году по Венеции расхаживал Иосиф Индеец, армянин из Кананора, приплывший недавно на кораблях Эскадры Кабрала из Индии в Лисабон. Он дал сведения об отношениях между Индией и Китаем.

Венеция уже года три не могла прийти в себя. Она была объята страхом за свою судьбу с тех пор, как узнала, что рынки Лиссабона завалены пряностями, доставленными португальцами морем из Индии.

Итальянские ученые и бывалые люди обращали свои взоры в сторону Каира. Если бы был прорыт путь через Суэцкий перешеек, средиземноморская торговля была бы спасена.

Не в те ли именно годы Леонардо да Винчи пустился в путешествие по Востоку?

Точное время этих скитаний не установлено. Некоторые исследователи указывают на 1500–1501 годы. Но в бумагах великого сына Италии были найдены карта Суэцкого перешейка и рисунки, изображающие людей Востока, верблюдов, а также описание Армении и чертежи Тавра и Антитавра. Полагают, что Леонардо какое-то время служил у мамелюкского султана в Египте. Там он имел возможность слышать рассказы о закаспийских областях, к которым одно время было приковано внимание этого исполина, мечтавшего о плавном течении Дона и видевшего Евфрат, прорывающий теснины Тавра.