Благодаря этому, появился совершенно новый вид цивилизованных историй. Вместо варварской «И тогда он снова потер лампу,… и перед ним опять предстал джинн», мы видим историю о том, как старший сын короля отправляется в путешествие, чтобы завоевать сердце прекрасной принцессы… и терпит неудачу. Просто поразительно! Ни один герой варварских историй не может потерпеть неудачу. И даже больше: в племенных и варварских волшебных сказках никто и никогда  не терпит неудач, кроме злых великанов, колдунов и Великих Визирей. Однако в новой истории рассказывается о том, как средний сын учится на ошибках старшего, показывая слушателю — ученику, — сложность поставленной задачи. Несмотря на все усилия, средний сын тоже не достигает цели , потому что учиться совсем не просто. Зато младший сын — или третий козленок, или третий поросенок со своим кирпичным домиком — наконец, демонстрирует нам, как можно достичь успеха в спинозианском просвещенном мире наблюдения и опыта. Истории, в которых люди учатся на чужих ошибках — это признак цивилизованного общества.

Рассказий проник в наш конструктор «Создай человека», создав разум, который совсем не похож на племенной: «поступай так, потому что мы всегда так делали, и все получалось» или «не делай этого, потому что это табу и зло, а если сделаешь, то мы тебя убьем». Не похож он и на разум варвара: «На этом пути меня ждет слава, добыча, несметные богатства и много детей (если только у меня будет джинн ). Я не стану унижать себя и свои руки черной работой». Цивилизованные дети, напротив, учатся повторять задачу снова и снова, добиваясь нужной степени «шлифовки».

Слушатель историй, сформированных и наполненных рассказием, готов делать все необходимое для понимания поставленной перед ним задачи. Возможно, в сказочной вселенной представители среднего класса не склонны соревноваться за руку и сердце принцессы, однако подход, практикуемый младшим сыном, поможет ему добиться успеха и в шахте, и на фондовой бирже, и на Диком Западе (если верить Голливуду, известному поставщику рассказия), и в качестве отца или барона. Мы говорим о «нем», поскольку с «ней» дело обстоит сложнее: рассказий не был создан для девушек и не следовал их модели поведения, а форма, которую ему придают феминистские мифы, по всей видимости, не имеет отношения к вопросам, связанным со старыми моделями, ориентированными на юношей. Но мы можем исправить эту ошибку, если поймем, что рассказий обучает посредством ограничений.

Плоский Мир — это, строго говоря, мир сказочных законов, однако его могущество и успех в значительной мере основаны на том, что жители этого мира постоянно бросают законам вызов и ниспровергают их. Самый яркий пример — ведьма Матушка Ветровоск, которая цинично пользуется этими законами или попросту их игнорирует — смотря по обстоятельствам. Она решительно против того, чтобы девушек насильно заставляли следовать всепоглощающей «истории» и выходить замуж за принца, основываясь только на размере своей ноги; по ее мнению, истории существуют, чтобы бросать им вызов. И все же она сама — часть еще большей истории, и даже истории следуют определенным правилам. В некотором смысле она все время пытается пилить сук, на котором сидит. А ее истории черпают силу в том факте, что мы с раннего детства запрограммированы верить в монстров, с которыми она сражается.

Глава 7. Магия небесных даров

В голове у Ринсвинда все время вертелась фраза «культ небесных даров».

Он уже сталкивался с этим раньше — вообще, он много с чем сталкивался, пробегая мимо — на уединенных островах в открытом океане.