|
Человек сидит на коврике. Посреди большого людского круга. Ветер разносит его слова далеко… — … Те, кто приобрел зло и кого окружил грех, то они обитатели огня, они в нем вечно пребывают. А те, которые уверовали и творили благое, те обитатели рая, они в нем вечно пребывают… — … Те, кому мы даровали писание, считают его достойным чтением, те веруют в него. А если кто не верует в него, те будут в убытке… — … Свидетельствует Аллах, что нет божества, кроме него… — …но мы остались одни, — голос хриплый, грудной. Человек сидит на коне. Откуда взялся человек? Откуда конь? Да и какой прок человеку от коня? В пустыне-то… Верблюд — дело другое. А конь… Два человека смотрят друг на друга. Один на коврике в тени, и голос его разносит прохладный ветер. Другой на коне, на солнцепеке, с лицом, которое напоминает дно высохшей реки. Потрескавшееся, коричневое. Страшное. И люди вокруг. Были… Куда пропали? Как сумели? Как поняли?.. Человек в белом пошевелился, сложил руки на груди. Мелькнул перстень с огромным камнем, прозрачным, как вода. И словно бы в ответ изменилось лицо всадника, как меняется сухое русло реки, когда касается его дыхание вод. — Ты прервал мою проповедь, — сказал человек в белых одеждах. — Ха… Ну не прервал, а так… Немного изменил. — Да, но это была моя проповедь. — Точно, ты всегда любил это. Наверное, им, — всадник окинул взглядом домишки вокруг, — это требуется. Ты всегда знаешь, что им требуется. В отличие от меня. Я предпочитаю правду… — Зачем ты пришел, Мухаммад? — Человек на коврике — само воплощение терпения. — Да еще с цитатами из Запретной Книги. Ты, в отличие от меня, никогда проповеди не любил. — Тоже верно. На мой взгляд, от них никакого толку, — ответил всадник, названный Мухаммадом в честь пророка, и поспешно добавил, видя реакцию проповедника: — Но это только моя точка зрения. Кстати, я не пойму, почему ты называешь Книгу Зеркал запретной… Не объяснишь, Имран? Земля отозвалась глухим гулом. Если бы кто-то из простых смертных был рядом, то обязательно бы завертел головой: что? откуда? Но рядом никого не было… — Зачем ты пришел? — Имран отвел глаза, не отвечая на вопрос. Мухаммад тряхнул поводьями. Прыснул лучиками камень на пальце. Черными лучиками, черный камень… Конь подошел ближе. — Саммад хочет видеть нас всех. Ему было откровение. — С каких это пор у него начались откровения? — Не знаю. Но понимаю тебя. Когда Он нас покинул… я перестал верить в откровения. Оба корчат гримасы. Один усмехается, другой морщится. — И тем не менее, — повторяет Мухаммад, — Саммаду нужны мы. А значит, пора двигаться… — Куда? — Сам знаешь… — Я так и не закончил проповедь… — Имран медленно поднимается. — Ну так закончи! — Мухаммад смеется. — Все разбежались… — Но я — то тут! Минуту Имран смотрит на всадника изучающе. Словно ветерок осторожно обдувает гору. Потом взгляд его темнеет. Ветер далеко разносит слова… — Сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается с вами, но не преступайте, поистине Аллах не любит преступивших. |
