|
Вбегает Зизи. Зизи: Констан, ты жив? (Замирает на месте. Выражение лица из взволнованного делается презрительным.) Ну разумеется. Как я могла подумать... Подлецы не стреляются. Уйдите, Вениамин Анатольевич. Я заложу бриллианты, возьму в долг у папа. - Вы получите ваши деньги. Солодовников: Что ж, неделю, пожалуй, дам. Ну-с (усмехается), не буду мешать семейной сцене. Константин Львович, Зинаида Аркадьевна. С поклоном удаляется. Мастеровые тоже уходят. Вован (глядя вслед Солодовникову): Лох однозначный. Даже расписки не взял. Поглядим еще, какой ты деловой. (Поворачивается к Зизи.) Ты погоди пока у попа своего башлять. Он, поп этот, какой навар берет? Если больше десяти в месяц, ну его в трынду. Сам разберусь. Зизи: Низкий человек! Гнусный развратник! Солодовников все мне рассказал. Я требую объяснений! Подходит к Вовану и бьет его по щеке. Под звук смачной пощечины свет слева гаснет и зажигается справа. Верую, Господи (2001 год) Томский стоит спиной к зеркалу и удивленно озирается. Голоса за дверью поют "И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди". Томский: Никогда не думал, что Смерть это Зазеркалье. Так вот о чем писал Льюис Кэррол! Алиса просто умерла! Хм, та же комната, но какая странная. (Оборачивается к зеркалу.) И ты здесь, холуйская морда! Томский и на том свете оскорблений не прощает! (Бьет по зеркалу кулаком.) Черт! (Нянчит ушибленную руку. Потом челюсть у него отвисает. Он начинает жестикулировать перед зеркалом, хватать себя за щеки, за нос.) А-а-а! Кто это? Это я?! Какой ужас! Неужто правы буддисты со своим перерождением душ? За не праведную жизнь меня вернули на предыдущую стадию развития, разжаловали в хамы! Но это нечестно! Я же не буддист! Или им тут все равно, в кого ты верил и верил ли вообще? (Видит небоскреб в окне.) Боже мой, что это? (Подбегает к окну.) Точь-в-точь как в журнале "Созерцатель" Город Будущего! Только аэровелосипеды по небу не летают! Я в раю или в аду? В рай мне вроде бы не за что... А если это ад... (Замечает на стене календарь с девицей, подходит, вставляет в глаз монокль, оценивающе склоняет голову.) ...То здесь не так уж скверно. Какая смелость, какая точность деталей! Сколько жизни! Чья это работа? (Ищет подпись художника.) С каким годом? С 2001-м? Я в 2001 году? (Снова оглядывается на окно, потом вдруг падает на колени и воздевает руки к небу.) Господи Всеблагий Всемогущий, прости, что не верил в Тебя и усомнился в Тебе! Ты услышал мое моление и внял ему! Раз я не желал жить в двадцатом веке, ты сразу перенес меня в двадцать первый! Верую, Господи, верую! (Экстатически крестится. |
