- Дурень чертов! - заорал я на великана. От ярости голос мой прервался. - Ты что, сам за собой последить не можешь?!

- Я в долгу перед тобой, Карл Паттон, - только и вымолвил он.

- К черту долги! Никто мне ничего не должен... и, соответственно, наоборот!

На это он ничего не ответил, только взглянул на меня с высоты своего роста и слегка улыбнулся, как улыбнулся бы взрослый расшалившемуся ребенку. Я сделал пару глотков подогретого и обогащенного воздуха из баллона и почувствовал небольшое облегчение... но очень небольшое.

- Может быть, ты назовешь мне свое настоящее имя, маленький воин? - спросил великан.

Я ощутил холодок в груди.

- Что ты имеешь в виду? - растерянно спросил я.

- Мы сражались бок о бок. И теперь мы должны обменяться тайными именами, которые при рождении дали нам матери.

- Ах, магия,да? Джуджу? Таинственные могущественные заклинания? Брось, здоровяк. С меня хватит и Джонни Грома.

- Как хочешь... Карл Паттон. - И он отправился осматривать пса, а я стал осматривать поврежденный скафандр. Сервомоторы ног лишились части мощности и пострадал обогреватель. Это было плохо. Мне еще предстояло гнать великана довольно долго, прежде чем я выполню свою миссию.

Когда через полчаса мы снова двинулись в путь, я все еще удивлялся - почему это я так поторопился спасти жизнь человеку, которого должен убить.

* * *

Три часа спустя мы расположились на ночлег. Когда мы устроились в вытоптанных в снегу ямах, было уже темно. Джонни Гром сказал, что скорпионы больше не вернутся, но я все никак не мог успокоиться в своих поврежденных доспехах. Ощущение было такое, что я заживо похоронен в темной глубокой безвестной могиле. Потом я, должно быть, уснул, потому что, когда пришел в себя, в лицо мне лился бело-голубой свет. Над вершинами хребта взошла внутренняя луна - Кронус, изрытый кратерами диск, почти полный и висящий так низко, что, казалось, до него можно допрыгнуть и со звоном стукнуться головой.

При лунном свете мы двигались достаточно живо, особенно если учесть, что подниматься приходилось по склону ледника. На высоте сорок пять тысяч футов мы достигли перевала и некоторое время смотрели на долину внизу и возвышающийся за ней следующий хребет. Он отстоял от нас миль на двадцать и при ночном освещении казался серебряно-белым.

- Может быть, за ним мы обнаружим твоих друзей, - сказал великан. Голос его стал каким-то бесцветным, будто потерял тембр. Лицо у него, похоже, было обморожено и онемело от ледяного ветра. Вула скорчилась за его спиной, выглядя подавленной и старой.

- Вполне, - сказал я. - А может, за тем, что позади него.

- За этими хребтами лежат Башни Нанди. Если твои друзья оказались там, то их сон будет долог - да и наш тоже.

До следующего хребта было два перехода. Когда мы достигли его, луна поднялась уже высоко и освещала окрестности призрачным светом. Но вокруг не видно было ничего, кроме бесконечного льда. Мы сделали на льду привал, затем тронулись дальше. Скафандр теперь причинял мне неудобства, разрегулировавшись, и у меня начали мерзнуть пальцы на правой ноге. И, несмотря на то, что по дороге я то и дело принимал горячие концентраты, а в вену мне через определенные промежутки времени впрыскивались стимулирующие средства, появилась усталость. Конечно, я уставал меньше, чем Большой Джон, у которого вид стал совсем измученный и голодный, а ноги он передвигал так, словно к ним было приковано по наковальне. Он по-прежнему позволял себе и собаке съедать более чем скромные порции пищи, при этом выделяя мне даже больше, чем себе. И я по-прежнему запихивал то, что не мог съесть, в карман рукава и смотрел, как он мучается от голода. Но он был очень вынослив: он слабел от голода медленно, нехотя уступая пядь за пядью.

В ту ночь, когда мы лежали за построенной им из снега загородкой, защищавшей нас от ветра, он задал мне вопрос:

- Карл Паттон, интересно, каково это - путешествовать в пространстве между мирами?

- Как в одиночном заключении, - ответил я.