О'кей, ей нравится Джек Райли. И поэтому достаточно одного его взгляда, чтобы она успокоилась в минуту опасности, одной его улыбки, чтобы ее обдало горячей волной, и одного поцелуя, чтобы все замерло у нее внутри.

И что же дальше?

Он был пожарным. И считал ее поджигательницей. Возможно, даже воровкой. Конец истории. Она позволила своему воображению разыграться на пару дней. Ничего особенного. Теперь все кончено. Она снова обрела способность ясно мыслить.

И как он мог обвинить ее в поджоге, а через несколько минут напомнить о том, что было вчера?

Ничего удивительного, что на ее холсте появился сегодня сердитый красный цвет. Она действительно злилась. На мир, на судьбу, на себя и на Джека. На Эла, который оставил ее одну.

О, как она злилась!

Но это не объясняло живого желтого мазка, который появился среди красных.

В воскресенье утром Мэри-Джо забыла и о красном, и о желтом. Дувший ночью южный ветер принес теплый воздух с Мексиканского залива. Приятно было прислушиваться к звукам капающей с крыши воды. А желтый цвет в ее мыслях стал желтым светом зимнего солнышка.

Даже дети вели себя сегодня идеально — они были готовы и одеты к тому моменту, когда Арлисс заехала отвезти их троих в церковь. Энди даже объявил, что он уже проверил, заперта ли задняя дверь.

В воскресенье утром движение на улицах было оживленным — жители Ту-Оукса ехали в церковь. Дома в районе, где жила Мэри-Джо, опустели. Сегодня погода благоприятствовала желающим выйти из дома.

Джордж Шеффер, проповедник Первой баптистской церкви, протянул к Мэри-Джо руки. За улыбкой Джорджа таилась тревога.

— Слава Господу, с тобой все в порядке, — сказал он.

— Спасибо, — пробормотала Мэри-Джо.

— Ты так напугала нас, — сказала Верна Стид, стоявшая рядом с проповедником в дверях церкви.

— Да уж, — энергично кивнула головой Венита, сестра Верны, и ее серебристые кудряшки затряслись в такт словам.

— О да! — Виола, третья сестра, завладела рукой Мэри-Джо. — Когда мы узнали, что ты оказалась в горящем магазине, мы были в ужасе.

— Я тоже, — Мэри-Джо выдавила из себя улыбку. — Но со мной действительно все в порядке.

Виола приподняла одну бровь и лукаво улыбнулась:

— Ну конечно, и все благодаря одному молодому, обаятельному, холостому шефу пожарной команды. — Виола закатила глаза. — Ну что за красавчик!

— О да, — на лице Вениты играла почти невинная улыбка. — Он просто картинка, наш Джек.

— Сестры, — Верна укоризненно поджала губы. — Вы забываетесь. О, здравствуйте, шеф Райли. Вы со своими добровольцами чудно поработали в пятницу вечером — спасли для нас Мэри-Джо и ювелирный магазин.

Все сжалось у нее внутри, когда она поняла, что по ступенькам церкви поднимается Джек.

— Спасибо, леди, — он улыбался сестрам той самой улыбкой, которая Мэри-Джо сводила с ума. Ей захотелось почему-то влепить ему пощечину. К величайшему смущению Мэри-Джо, Джек последовал в церковь за ней и ее семьей. И даже имел наглость сесть с ними в одном ряду.

Она ничего не могла сказать ему в присутствии прихожан церкви, и негодяй явно решил этим воспользоваться. Трудно сосредоточиться на проповеди, когда рядом сидит человек, подозревающий тебя в поджоге. А между ними никого, кроме Энди. А Энди, который понятия не имел, в чем шеф Райли подозревает его мать, глядел на Джека так, словно тот был Супермэном, Спайдерменом и Одиноким Рейнджером в одном лице.

Мэри-Джо едва удавалось побороть нервную дрожь. Она не хотела, чтобы кумиром ее сына стал пожарный. Это было еще хуже, чем желание Энди стать полицейским.