Серый мир снова удивил. Опять куча искажений, превращающих все вокруг в какую-то жутковатую фантасмагорию. Сгрудившиеся на огрызке моста машины и твари между ними слились почти в единую массу. От места обрыва дорожного полотна тянулись в сторону противоположного берега длинные острые наросты, похожие на щепы на изломе бревна. Вода внизу превратилась в бурлящий серый дым, дома на другом берегу были похожи на оплывшие огарки свечей. И над всем этим восходила над горизонтом необычно большая и яркая луна, наполовину закрытая тучами.

– Да, Энки был прав, – вдруг прошелестел чей-то шепот над самым ухом. – Весьма любопытный экземпляр. Интересно, интересно…

Голос был женским. Вкрадчивый, игривый, от него по коже побежали мурашки. Я крутанулся на месте, пытаясь определить его источник, но вокруг все по-прежнему было безмолвно и неподвижно. Зато сразу захотелось сбежать обратно в реальность.

Хотя, куда там. Отступать пока некуда. Я будто между молотом и наковальней.

Шепот, впрочем, больше не повторялся, хотя я никак не мог отделаться от ощущения, что кто-то внимательно рассматривает меня, будто зверушку в зоопарке.

Я спрыгнул с автобуса – легко, будто шагнул на ступеньку ниже. Тело здесь, в сером мире, ощущалось вполне привычно, но сами законы физики вели себя не так, как в реальности. Я даже не почувствовал, чтобы внутри все на мгновение сжалось, как обычно бывает во время прыжка. И ускорения тоже не чувствовалось. Скорее наоборот. Подошвы опустились на асфальт после изрядной задержки, будто я опускался сквозь толщу воды.

То, что я научился по собственной воле входить и выходить в серый мир, здорово обнадеживало, и я решился на следующий эксперимент. Поднял голову, примеряясь к крыше автобуса, и оттолкнулся от земли, запрыгивая на него снова.

Получилось! На три метра в высоту, с места!

Этот трюк меня еще больше воодушевил. Что, если можно достичь куда большего контроля над серым миром? Если физика здесь работает не так, как в реальности, то кто или что тогда определяет ее законы? Может быть… я сам?

Посмотрел на другую сторону пропасти, прикидывая расстояние. Идея, конечно, безумная, но вполне под стать всему тому, что творится вокруг. Да и альтернативные варианты не радовали. До соседнего моста далековато. Даже если опять раздобуду велосипед – около часа буду добираться точно. Плюс никто не гарантирует, что и второй мост не разрушен. Что еще остается? Мост ветки метро. Но в подземку сейчас соваться – чистое самоубийство.

Снова спрыгнув с автобуса, я подошел ближе к краю обрыва, примеряясь, как взять разбег. Чувствовал себя прямо как Нео из первой «Матрицы» перед прыжком веры. Разве что про освобождение разума ничего не шептал. Хотя, может, и не помешало бы – сомнения не давали сосредоточиться. Да и серый мир начал свои обычные фокусы, действовал на нервы. К мелким артефактам бокового зрения добавились еще и слуховые галлюцинации – непонятные шепотки, шипение, дыхание.

Я перешел ближе к правому краю моста, где вперед и вверх уходили длинные прямые наросты, которых не было в реале. Попробовал их подошвой. Вполне осязаемые – твердые, шершавые, будто сделанные из бетона. Разве что слишком уж гладкого. Если попробовать разбежаться по этим штукам, как по трамплину, и прыгнуть… Они почти смыкаются с такими же наростами на другой половине моста, в верхних точках сходясь на расстояние метров в пять-десять. Так что прыжок получается уже не такой уж фантастический.

А, была не была! Я побежал, разгоняясь и стараясь смотреть только под ноги. Стоило большого труда не затормозить у края, а наоборот, ускориться. Но я стиснул зубы, в конце невольно зарычал, отгоняя собственные страхи.

Прыжок!

В момент отрыва меня охватило чувство триумфа – казалось, меня переполняет нечеловеческая мощь.