В карих глазах человека вспыхнула бессильная злоба, но ему нечего было противопоставить вампиру.

Мастер видел, как побелели пальцы его "добровольного" осведомителя от усилий держаться с достоинством, но подобное проявление гордости не впечатлило безумца. Он любил мучить, а за столетия пыток можно повидать достаточно и гордецов, и трусов. Максимилиан не испытывал жалости или сострадания, и уж тем более — уважения к достоинству своих жертв. Все, что его интересовало — получение желаемого результата. Без размена на оценку целесообразности применяемых мер.

— Да, ладно, — Кен облизнул пересохшие губы. — Ко мне пришел Аристарх, сам, к тому же, днем. Если он был твоим Мастером, то думаю тебе ясно — такое поведение ему не было свойственно, — человек посмотрел на них, но, не дождавшись никакой реакции кроме пристального взгляда Максимилиана, продолжил. — Так вот, он предложил мне очень, действительно очень большой куш за довольно простое задание — устроить ему встречу с Ротаном. И только одно условие — никто из вампиров не должен узнать об этом, — Кен неловко переступил на месте. — Причем, я должен был не то, чтобы не проболтаться, а сделать все возможное для полной анонимности двух первых встреч. Исключить любую утечку информации. Что я, собственно, и сделал. Хотя, можете поверить, это было очень непросто, учитывая все ваши способности. Вот и все, собственно. Больше я ничего не знаю.

Замолчав и переводя дух, человек хотел по привычке пожать плечами. Но этот, неосознанный и простой жест — вызвал новый приступ боли, заставив Кена грязно выругаться.

— Эй, я все рассказал, — он дернул головой, и постарался стать так, чтобы боль оказалась терпимой. — И не отказался бы теперь от свободы, — человек опять переступил с ноги на ногу. — Серьезно, мне нечего добавить

Глупая попытка, Макс ничего не делал на половину, тем более в пытках. Как бы Кен не стоял — ему будет ужасно больно, и ничто этого не изменит, пока вампир не пожелает.

Освобождение Кена пока не входило в его планы.

Потому что человек лгал.

Максимилиан слышал, как зачастили сокращения его сердца за несколько секунд до того, как посредник дернулся.

Специально.

Чтобы скрыть эту предательскую реакцию собственного тела.

Кому понравится знать, что тебя обманывают? Тем более, когда ты настолько старательно сдерживаешься, чтобы сохранить жизнь гаденышу?

Ему, совершенно точно, такое поведение "гостя" не нравилось.

Глухо зарычав, Макс плавно отстранил Элен, которая удивленно приподняла брови, и ничего не объясняя, настойчивым подталкиванием заставил любимую шагнуть ему за спину.

Она спокойно стала сзади, наверное, по глазам поняв, что сейчас не стоит о чем-то спрашивать.

Кен насторожился, наблюдая за этим. Вот и хорошо, пусть понервничает.

Убедившись, что Элен в безопасности (не то, чтобы этот человек был угрозой для его любимой, но она всегда должна быть вне любой угрозы, иначе его тьма бесновалась), вампир медленно втянул в себя воздух.

Тот был пропитан горьким, солоноватым привкусом страха.

Шагнув вперед так, что оказался почти впритык к побледневшему Кену, Макс оскалился.

— Я не люблю, когда меня обманывают, — его пальцы резко обхватили рукоять ножа. То, что человек продолжал ее удерживать — не имело значения, он не мог оказать достаточное сопротивление. — Знаешь ли ты, Кен, насколько небольшое усилие необходимо, чтобы из этой точки распороть твою грудную клетку и дойти лезвием до сердца? — вампир усмехнулся, позволяя тьме и безумию на миг захватить власть над разумом.