Я глотнула сока.

– Думаю, для тебя все это непривычно.

– В смысле?

– Девчонки гроздьями виснут у тебя на шее. Многие, наверное, дорого бы заплатили, чтобы оказаться на моем месте, а тут я, с аллергией на твой хлеб.

Он посмотрел на меня.

– Почему ты так решила? Это из-за моей почти неземной красоты?

Я расхохоталась.

– Ну, уж это ты загнул.

Кэм усмехнулся и пожал плечами.

– Не знаю. Как-то не задумывался об этом.

– Ты предпочитаешь вообще не думать?

– Не-а. – Он засунул дрожащее яйцо в рот прямо целиком. В дополнение ко всем прочим достоинствам у него были безупречные манеры поведения за столом. Он не чавкал, пользовался салфеткой, не разговаривал с набитым ртом. – Я думаю только о том, что имеет значение.

Наши взгляды столкнулись, и меня обдало жаром. Я пробежала пальцем по ободку стакана.

– Так ты перевоспитавшийся плейбой?

Он замолчал, поднося очередное яйцо ко рту.

– С чего ты взяла?

– Наслышана о твоих подвигах в старшей школе.

– Серьезно? И от кого же ты это слышала?

– Не твое дело.

Он удивленно повел бровью.

– С таким языком ты вряд ли нажила много друзей, я угадал?

Я вздрогнула. Он попал в точку.

– Да, – услышала я собственный голос. – Я была не очень популярна в старшей школе.

Кэм вернул яйцо на тарелку и откинулся на спинку стула.

– Черт. Извини. Я глупость сморозил.

Я отмахнулась, но все равно было больно.

Он смотрел на меня сквозь густые ресницы.

– Трудно поверить. Ты можешь быть смешной и милой, когда не обзываешь меня, и ты симпатичная. Да что там, настоящая красотка.

– Э… спасибо. – Я смутилась и спрятала лицо за стенкой стакана.

– Нет, я серьезно. Ты говорила, что твои родители были очень строгими. Держали тебя в ежовых рукавицах? – Я кивнула, и он отправил в рот недоеденное яйцо. – Я все-таки не могу поверить, что ты не пользовалась популярностью в школе. В тебе сразу три составляющие успеха: умная, веселая, сексуальная.

– Я не пользовалась успехом. На этом все, ладно? – Я поставила стакан и принялась наматывать на палец нитку, торчавшую из шорт. – Скорее, я была белой вороной.

Кэм начал чистить еще одно яйцо. Интересно, сколько же он их съел?

– Извини, Эвери. По мне, так это… несправедливо. Знаю, в старшей школе всякое бывает.

– Да, пожалуй. – Я нервно облизала губы. – У тебя было много друзей?

Он кивнул.

– До сих пор общаешься с ними?

– С некоторыми. Мы с Олли вместе учились в школе, но он провел первые два года в университете Западной Вирджинии, а потом перевелся сюда. Кое-кого встречаю здесь, в кампусе, и когда приезжаю домой.