Ей приходилось самой добывать себе пищу. Все, что Бланш удалось припрятать для нее под зорким взглядом маркиза, – это несколько булочек и куриное крылышко. Но Диллиан больше о еде не беспокоилась. Если ей и удалось узнать что-то об этом хозяйстве, то только одно: кладовые были забиты едой. Маркиз мог жить в руинах и в грязи, но не собирался голодать.

Диллиан огорчилась, обнаружив, что его светлость предпочитает спать на диване в кабинете, а не на кровати в спальне. Накануне из-за этого ей пришлось бросить том семейной хроники и спасаться бегством.

Но за время этой короткой экспедиции она узнала вполне достаточно. В Эринмидских Развалинах жили поколения Лоренсов, и старшие сыновья наследовали титул маркиза. Судя по расчетным книгам и руководствам по сельскому хозяйству, разбросанным по кабинету, зверь в капюшоне управлял этим имением. Она не могла представить тщедушного кучера титулованным аристократом, но эксцентричный монстр вызывал у нее интерес. Только его надо называть эффингемским монстром, а не маркизом.

Умывшись в комнате Бланш, Диллиан решила подыскать себе более подходящую одежду. Поездка на запятках кареты в облаке пыли плохо сказалась на ее единственном платье. Если в шкафу в комнате Бланш висели только бальные платья, то в других, вероятно, можно было найти что-нибудь попроще. Она принялась за поиски.

Тихонько напевая, она один за другим открывала шкафы, находя то шаль, то вышедшее из моды платье, то нижнюю юбку. В ящике туалетного стола она нашла даже тонкие шелковые чулки. Она должна была бы отдать их Бланш, но той еще долго придется довольствоваться лишь ночной рубашкой. Возможно, хозяева дома, в конце концов, догадаются, что больной нужна чистая одежда. Она напомнит об этом Бланш, когда та проснется.

Наконец она нашла подходящее платье и, надев его, почувствовала себя намного лучше, несмотря на то, что оно лежало тут около ста лет. Она была уверена, что платье сшито во Франции во времена Директории. Длинные узкие рукава стесняли движения, но юбка с высокой талией была почти современной, а светло-голубой шелк оказался ей к лицу. Платье украшал золотой плетеный пояс с кистями. Не хватало только сандалий. Она чувствовала себя Марией Антуанеттой, изображающей пастушку. Или это была Жозефина? Диллиан не очень хорошо знала историю, но прекрасно разбиралась в одежде.

Она сунула ноги в свои грязные туфли и, помешав в камине дрова, чтобы Бланш не замерзла, выскользнула из комнаты. Бланш рассказала ей о записке для поверенного. Диллиан опасалась, что это рискованно, но знала, что ее кузину беспокоит судьба слуг. Она решила узнать, отослал ли маркиз записку.

Ей также хотелось в отсутствие маркиза осмотреть его кабинет. Она ведь не могла пробраться туда ночью, когда он спал. В этой комнате она надеялась узнать побольше об Эффингемах. И еще она надеялась обнаружить и другие потайные ходы.

Но сначала она занялась библиотекой. Пустые места на полках свидетельствовали о том, что кто-то взял книги и не вернул их на место. Но здесь было чисто и наведен относительный порядок. Однако в библиотеке, как и в других комнатах, куда она заходила, возникало ощущение, что из нее убрали все ценное. На великолепных полках красного дерева и за стеклами шкафов, украшенных затейливой резьбой, не было безделушек, собранных предыдущими поколениями, какие она видела в домах богатых дворян.

Она догадалась, что маркиз постоянно что-нибудь продает, чтобы не умереть с голоду. Ей не понравилась эта мысль. Какому пороку он предается? Игра? Женщины? Просто пренебрежение долгом или неумение вести дела? Единственное, что утешало ее, – это плачевное состояние имения, до которого его не смог бы довести один человек даже за всю свою жизнь.

Ей не удалось обнаружить других семейных хроник или интересных книг.