Дик снова чертыхнулся.

Джулию мог подвезти один из рыбаков, они встают с рассветом. Да что там рыбак, она могла остановить любую машину – ей бы ни один мужчина не отказал.

Ревность раскаленным прутом прожгла его насквозь. Такое же ощущение было у Дика, когда он прочел оставленную Джулией записку.

С любовью, Джулия».

Она просто не догадывается, какая ей грозит опасность. Если предположить, что Генри сцапали люди Блейка, узнав, что он работает на МИ-5 и встречается с Ванессой, а не с Джулией, они сделают все, чтобы добраться до Джулии. Она, конечно, смелая женщина, но не знает, как действуют эти люди, не знает, как надо скрываться, как заметать следы. Она вернется в Лондон и попадет прямо к ним в лапы. Если Блейк убежден, что она знает, где находится портрет, его подручные разберут Джулию по косточкам.

Дик стиснул зубы и прибавил газу. Он не мог спокойно думать об этом, особенно после того, как услышал крик Генри по телефону.

Дорога стала совсем рыхлой, и он сбавил скорость до минимума. Дик не переставал шарить глазами по сторонам. Кого он обманывает? Он, конечно, сильно волновался, что Джулии грозит опасность. Но это не шло ни в какое сравнение с паническим ужасом, который охватывал его, когда Дик думал о том, что может потерять ее.

Как она могла уйти после того, что между ними было?! Обойтись с ним так, будто он один из череды мужчин, которых она меняла как перчатки?! Она ведь испытывала к нему настоящие чувства, в этом Дик был уверен. Джулия при всех ее актерских способностях не могла бы так хорошо притворяться.

Может, он был слишком крут с ней, когда настойчиво требовал, чтобы она сбросила с себя мишуру и вернула себе свой естественный облик? Возможно, он испугал ее своей напористостью, и ему следовало действовать очень и очень осторожно. Но он и так с трудом воздерживался от интимных отношений, ожидая, когда Джулия будет полностью готова принять его. Да, он был нетерпелив, давил на нее слишком сильно, а она, видимо, еще не могла измениться настолько, насколько это его устроило бы.

Фары выхватили из темноты какое-то движение и блестящие глаза. Прежде чем Дик успел сообразить, что это лисица, зверек исчез в темноте. Его прошиб холодный пот, и он чертыхнулся в очередной раз.

Джулия выглядела такой счастливой, такой естественной, она была уже не похожа на ту накрашенную куклу, которую он привез сюда. Дик освещал мощным фонарем деревья справа и слева от дороги, внимательно осматривая каждый ствол, каждую травинку, и уже в десятый раз прокручивал в голове события предыдущего вечера. Он так беспокоился за Генри, что не заметил ничего необычного в поведении Джулии. Дик напряг память и стал шаг за шагом восстанавливать каждую деталь – что они делали, о чем говорили, как Джулия вела себя, проявляла ли какие-нибудь признаки недовольства, напряжения, желания уехать.

Ничего такого Дик не припомнил. Джулия выглядела лишь немного уставшей. Может, немного отстраненной, но он тоже вел себя сдержанно с ней. Он не мог сказать ей о том, что его беспокоит, и поэтому чувствовал себя виноватым перед ней. Джулия была на берегу, любовалась звездным небом, когда Генри позвонил ему во второй раз…

Дик вцепился в руль и смачно выругался. Он был уверен, что слышал шаги Джулии около веранды, когда еще разговаривал с Генри. Но он не видел свет от ее фонаря и, поскольку поднялся ветер, подумал, что ошибся – принял скрип ставен за ее шаги. Могла ли Джулия слышать его разговор с Генри? Если она слышала хотя бы часть его, то могла подумать самое худшее, когда он сказал другу, что пытается удержать ее здесь.