Магда закрыла лицо руками.

— Мой бедный Эсмонд! Мой бедный муж! — зарыдала она. О, Арчи, Эсмонд теперь всегда будет помнить меня той Магдой, которая провожала его на войну… Ничего, кроме жалости, он не будет ко мне испытывать…

Ее слова произвели на Элисон столь глубокое впечатление, что и она начала всхлипывать. Сент-Джон пытался их утешить.

— Будет, ну будет вам! Давайте не будем думать о самом плохом. Завтра, когда я вернусь в Лондон, я сразу же свяжусь с друзьями, которые занимают в армии большие посты. Я уверен, что они смогут быстро получить самые верные сведения об Эсмонде. Послушайте, а может быть, он сейчас уже находится на пути домой?

Магда вытерла глаза, но слезы продолжали течь у нее между пальцев.

— Мне ничего не надо! Только бы он поскорее вернулся домой и я смогла бы увидеть его! Но если граф вернется слепым… Господи, не допусти этого!

К тому времени как Сент-Джоны покинули Морнбери Холл, Магда уже более или менее успокоилась и стала рассуждать обо всем более здраво и решила ждать новых известий о муже.

Когда Феба — ее новая горничная, милая приятная девушка, раздела хозяйку на ночь, она тоже выразила ей свое сочувствие.

— Будет очень обидно, миледи, если граф не сможет увидеть вас такой, какая вы сейчас.

Краска начала заливать щеки Магды. В другое время ее бы порадовало то обстоятельство, что даже слуги отмечают, как она похорошела, но сейчас это замечание выглядело неуместным. Она отпустила девушку, сказав:

— Мы все должны молиться за хозяина. Ступай, спокойной ночи.

Прежде чем лечь в постель, Магда постояла у окна, глядя на ночной парк и вдыхая аромат цветов. Парк Морнбери был сказочно красив в эту летнюю ночь.

Магда знала, что в эту ночь ей не придется уснуть. Она ходила взад-вперед по спальне, думы о Эсмонде терзали ее. Она так полюбила его, что даже себе боялась признаться в этом. Сегодня вечером — так Магда поступала теперь ежедневно — графиня разложила перед собой все его письма, которые он посылал ей из разных городов, куда входило победоносное войско герцога Мальборо, и при свете свечей снова перечитывала их все. В своих посланиях Эсмонд восторгался военным гением герцога, выражал удовольствие по поводу того, что бросил праздность и стал служить своей венценосной крестной матери, мечтал вновь увидеть Морнбери и прокатиться вместе с Магдой по лесной тропинке на Джесс. Обычные дружеские письма, но каждое из них было подписано: «Твой верный и любящий муж».

Она понимала, что слово «любящий» скорее всего следует воспринимать условно. Конечно, он не мог любить ее, но относился к ней с дружелюбием и своеобразной привязанностью, да и чего иного она могла еще желать от него сейчас? Как приятно было читать теплые слова, написанные человеком, который раньше смотрел на нее как на убийцу всех его надежд и желаний!

Его последнее письмо было для нее самым дорогим. Она вновь и вновь перечитывала последний абзац:

«…Не стану скрывать, что с нетерпением жду того дня, когда смогу вернуться домой и увидеть тебя преображенной. Хотя наши проблемы в Европе пока только множатся и непохоже, что война с Францией близка к окончанию…»

Снова и снова Магда перечитывала и переживала в душе эти слова. Чего еще ей было желать? Она знала главное: что он горячо хочет вернуться к ней в Морнбери.

В глазах ее вновь появились слезы и стали капать на исписанный любимой рукой лист бумаги, который лежал перед ней.

— О Господи, неужели он ослепнет?! — простонала она вслух. — Я этого не вынесу!

Глава шестнадцатая

Вплоть до конца июня Магда так и не получила никаких новых известий от мужа. Правда, до нее дошла короткая записка Арчи, в которой сообщалось, что, согласно последнему донесению, полученному из Лондона, лорд Морнбери быстро поправляется.