Натан держался слева от Джульетты. Он успел отразить один удар своим клинком. Удар пришелся по эфесу сабли, но в другой руке у нападавшего на него испанца был кинжал, который он со всего размаха и всадил по самую рукоятку в плечо Натану. Испанец выдернул свой клинок и замахнулся для нового удара, но неизвестно откуда взявшаяся узкая полоса стали заставила кинжал вместе со сжимавшим его кулаком покатиться по палубе.

— Нам нужно прекратить встречаться при таких обстоятельствах, любовь моя, — улыбнувшись, сказал Вариан и встал рядом, плечом к плечу, с Джульеттой перед нападавшими испанцами. Его лицо было в крови, жабо исчезло, один рукав камзола у плеча был рассечен, и виднелась глубокая рана на руке. Кровь текла и из другой раны — на бедре, но, казалось, он не замечал этого и продолжал помогать Джульетте прокладывать путь к трапу.

Зная, что с тыла она надежно защищена, девушка в несколько прыжков поднялась на капитанский мостик. Матросы с «Железной розы», раскачиваясь на канатах, загоняли в угол какого-то гиганта, а на другой стороне палубы испанец в стальном офицерском нагруднике что-то делал возле борта. Сначала ей не удалось рассмотреть, чем он там занимается, но потом он обернулся, держа в руках длинный, похожий на ослиный хвост, заряженный фальконет, и неумело целился в ванты, где был привязан Гейбриел.

Джульетта увидела горящий запальник и широкую злобную ухмылку на лице офицера, услышала что-то, похожее на ругательство. Она увидела, как из-под изогнутого края шлема на нее уставились темные тусклые глаза, и сразу узнала Кристобаля Рекальде. На мгновение Джульетта Данте оцепенела, и этого оказалось достаточно, чтобы капитан показал ей горящий фитиль, который он поднес к запальнику орудия. — Джульетта услышала свой крик. Она кинулась вперед, но ее шаги были медленными, а ноги казались тяжелыми, как будто она брела по пояс в зыбучем песке. Гейбриел обернулся, тоже так медленно, что капли пота у него на лбу казались тягучими каплями сиропа, которые, сверкая, разлетались по воздуху. Их взгляды встретились всего на мгновение, но это мгновение длилось целую вечность, в которой было все: улыбки, смех, детские проказы, которые они устраивали друг другу.

Потрескавшиеся губы Гейбриела беззвучно двигались, Джульетта ничего не слышала, но потом она протянула руку, попала в пустой воздух, а затем в грудь Рекальде и ему в плечо в тот миг, когда испанец поднес шипящий фитиль к пороховому заряду.

Джульетте показалось, будто она повисла в воздухе, когда порох вспыхнул и загорелся. Этого мгновения ей хватило, чтобы понять, что она успела оттолкнуть руки Рекальде с дула фальконета, но потом она услышала оглушительный грохот — это взорвался основной заряд. Джульетта увидела сверкающие куски железа, вылетающие из раскаленного орудия, но теперь они летели не в Гейбриела, привязанного к вантам, а прямо ей в грудь…

Как только «Железная роза» открыла огонь, три испанских галеона подняли паруса и направились к месту боя. Корабль, прибывший первым, разворачивался так, чтобы открыть огонь из всех бортовых орудий, когда «Мститель» под командованием Изабеллы пересек ему путь. Орудия на обоих судах были в полной боевой готовности, но капер был легче, быстроходнее, маневреннее, чем «испанец». Пушки «Мстителя» быстро расправились с такелажами и орудийными портами на левом борту «испанца», пробив огромные дыры в обшивке и разнеся все пушечные лафеты в щепки. «Испанец» в ответ изрешетил верхушки парусов на «Мстителе», но на каперском судне уже поставили все паруса по ветру, и, невзирая на повреждения, оно резко развернулось и, паля прямо по носовому курсу, бортовым залпом снесло высокую надстройку на испанском корабле, так что оба судна окутали клубы густого дыма.

Когда дым развеялся, Изабелла приказала поставить дополнительные паруса и снова повернула штурвал, делая на этот раз меньший круг.