Взгляд Моргана вернулся к Лорили. Интересно, что подумал бы о ней Кэллум? Кэллум, заменивший ему когда-то отца, мертв, а эта блистающая и прекрасная ночь обещала быть чертовски долгой.

Глава третья

Нетерпение не давало покоя Лори, затем ждать стало просто невыносимо.

Должен же он заснуть!

Съежившись под одеялом в холодном ночном воздухе, она медленно открыла глаза, выждала, пока они привыкнут к темноте, и слегка повернулась в ту сторону, где устроился рейнджер.

Он все еще сидел там, и ружье стояло рядом, возле его правой руки. Голова его касалась дерева, но она чувствовала, что он настороже. Лори скрипнула зубами.

— Не можете уснуть, Лори?

Она приподнялась и села, понимая, что дальнейшее притворство покажется глупым. Она уставилась на него… и нашла, что в лунном свете лицо его еще смуглее. Все в этом Моргане Дэвисе было суровым и грубым. Интересно, думала Лори, умеет ли он улыбаться? Она вспомнила о пустоте в его глазах, когда она спрашивала о его семье.

Он не понял ее. Он никогда не поймет ее привязанности к своей семье, которую разделял и Ник, и это давало ей преимущество над рейнджером.

— Нет, — ответила она наконец. Она подсела к нему поближе, так что могла теперь разговаривать с ним, не повышая голоса. Быть может, она внушит ему, что Ник невиновен, что он не заслуживает наручников. Она посмотрела на брата и почувствовала, что он прислушивается. Он не спал, потому что спать связанным по рукам и ногам просто невозможно. — Вы не могли бы снять с него хотя бы ножные кандалы?

— Нет, — покачал головой рейнджер.

— Почему? Ведь он никуда не уйдет с прикованной к дереву рукой.

Морган внимательно посмотрел на нее, и теперь глаза его казались почти черными, как колодцы, глубин которых она не могла постигнуть. Но она уловила в его манере странное, раздражающее сходство. Может, потому что он напоминал Ника? Она не хотела думать об этом, верить, что между ним и братом есть нечто общее, не считая похожих черт лица, что не означало ровным счетом ничего.

Он пожал плечами:

— По-моему, с ним все в порядке.

— Вы не знаете его.

— Вы правы, мисс Лори. Я не знаю его. И не хочу знать, мне это ни к чему. А теперь я советую вам немного поспать. Завтра нам предстоит долгий путь, и я не позволю вам замедлить наш ход.

— А как же вы? Вам что, не нужен сон? Его губы скривились в невеселой улыбке.

— Я обхожусь без сна по три дня кряду, когда иду за кем-то по следу, мисс Лори. И я собираюсь поспать в Ларами, если вас так уж волнует мое здоровье.

Лори слегка покоробил его сарказм, но она не сделала попытки вернуться к своей постели. Он поднял бровь, затем медленно, с ленивым безразличием, опустил ее. Она увидела, как тело его напряглось, и поняла, что безразличие его напускное. Впрочем, она тоже притворялась.

Что-то происходило, но она не понимала, что именно, и не понимала почему. Девушка чувствовала, как по телу ее словно пробегают язычки пламени, напоминая ей горящую траву прерии, огоньки, несущиеся по равнине и поджигающие все на своем пути.

Она пыталась заговорить, освободиться от неожиданного удушья. Ведь она всегда способна была очаровывать. Она знала, что не красавица, но давно обнаружила, что ее чарующий смех и обворожительная улыбка, точь-в-точь как у Ника, с успехом компенсировали недостаток красоты. Но несколько адресованных рейнджеру улыбок не привели к желаемому результату. Даже сейчас он смотрел осторожно, с опаской. До Хармони пятьсот миль, а то и больше. Пять сотен миль тяжелой дороги по горам, долинам и рекам. Индейцы. Бродяги. Где-то теперь семья Браденов — лишь бы удалось найти их и передать весточку.

И еще поспать. Сон совершенно необходим.