— Ну, мои люди скоро получат все виды опыта плена, если мы не убьем его.… что бы это ни было. Наверное, бог. Но я думала, что боги должны быть добрыми?

— А ТЫ ДУМАЛА, ЧТО ДРАКОНЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПЛОХИМИ, — ледяным тоном прошептал дракон. — ДОКАЗЫВАЕТ, ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ.

Вайолет потянулась к ноге. Ее одежда была порвана и мокра от крови, но стрела исчезла, и это было облегчением. Однако стрела в ее груди все еще была там. Она коснулась ее кончиком пальца и вздрогнула.

МНЕ УДАЛОСЬ ВЫТАЩИТЬ ВТОРУЮ СТРЕЛУ. Шепот дракона в ее голове внезапно стал нежным. Милым. НО ТА, ЧТО У ТЕБЯ В ГРУДИ, ГЛУБОКАЯ. ТЫ ИСТЕЧЕШЬ КРОВЬЮ. СРАЗУ. Я МОГ БЫ НЕМНОГО ПОМОЧЬ ПРОЦЕССУ ИСЦЕЛЕНИЯ, НО НЕ БЫЛ УВЕРЕН, ЧТО ЭТО НЕ УБЬЕТ ТЕБЯ. ЕСЛИ Я СОБИРАЮСЬ УБИТЬ ТЕБЯ, МНЕ НУЖНО ТВОЕ РАЗРЕШЕНИЕ.

— Ну, это ужасно вежливо, — сказала Вайолет. С огромным усилием она приподнялась на локтях и заставила себя открыть глаза. Стрела была воткнута в дальнюю часть ее груди, в маленькую впадинку под плечом. Она отвела взгляд. — В любом случае, рана от стрелы нам пригодится, — проворчала Вайолет, затем зарычала от боли, перенеся вес тела на ноги и, пошатываясь, встала.

КАК МОЖЕТ БЫТЬ ПОЛЕЗНА РАНА ОТ СТРЕЛЫ?

Вайолет закрыла глаза и медленно расплылась в улыбке.

— Покажи мне свое сердце, и я покажу тебе.

ГЛАВА 59

Сказать, что совет был недоволен, увидев меня, мои дорогие, было бы преуменьшением. Члены совета не простили королю ни того, что он назначил меня ответственным, ни того, что я согласился. (Не то чтобы у меня был большой выбор — или вообще какой-либо, заметьте, — но это не исправило их язвительного отношения ко мне.)

Более того, я назначил встречу посреди ночи, в компании маленького ребенка. (И не просто маленького ребенка, я чувствовал, как они думают. Дитя ливрейного лакея. Никто. Ничто.) А также три очень маленьких существа, которые, как я настаивал, были с нами, но которых никто из совета не мог видеть.

— Должен ли я понимать, — хохотнул один особенно древний член совета (его звали Уифрин, старый скептик и не из тех, кто слушает истории), — что теперь мы должны — во время войны — подчиняться приказам убежденного сумасшедшего?

— Подтверждено кем? — возмутился я.

— Причинами, — злобно пришипел Уифрин. — Действительно, уничтожить все зеркала! Изобретать проклятия и магию, когда варвары на севере взывают к нашей крови и рабству. Сама идея!

— Но это правда, — сказал Деметрий. Совет взорвался.

— Кто впустил сюда этого мальчишку? — крикнул Уифрин.

— Это военный совет, — крикнул генерал. — Это не детский сад!

— Немедленно уберите отсюда мальчишку, — прорычал другой генерал.

Деметрий, всегда такой спокойный мальчик, такой неумолимый даже перед лицом паникующих животных и разъяренных людей, на мгновение склонил голову. И поскольку старики и женщины совета ожидали, что мальчик будет топать ногами, дуться и поднимать шум, его спокойное, невозмутимое поведение повергло их в молчание. Или, что более вероятно, это было просто присутствие самого Деметрия. Что-то в этом мальчике заставляло людей прислушиваться. Стайка визжащих стариков мгновенно успокоилась. Деметрий откашлялся.

— Я знаю, что это не то, что вы хотите услышать, но враг, действующий здесь, — это не тот враг, с которым мы боремся. Война, которую этот идиот Горный король ведет с нами прямо сейчас, — это уловка. Что-то, что заставит нас потерять бдительность. Что-то очень могущественное находится — в данный момент — внутри замка.