|
Кое-кого Беторикс, конечно, запомнил… но лишь кое-кого. И строго-настрого наказал Милону подготовить список, на что ушлый проныра сразу же согласился с нескрываемым удовольствием. Одно теперь тревожило Галльского Вепря – как бы политик не скрылся. Впрочем, если и скроется – черт с ним. Большую часть имен молодой человек запомнил, после чего задумался – и что теперь? Ходить, трясти каждого? Одному? Хм… Ну, конечно, можно Поркуса с Капитоном привлечь… Но ведь эти расхитившие галльское золото крысы – люди далеко не бедные, знатные, большинство – всадники, даже сенаторы есть. У каждого, разумеется, охрана – вооруженные рабы. Ну, пройдет удачно один налет, ну, второй – а дальше? А дальше ничего хорошего – темнота, смерть.
Нет, тут надо что-то иное придумать.
На дворе уже стоял май, близились Лемурии – праздник изгнания духов умерших, чтоб не тревожили живых. К празднику кто-то из стремящихся в консулы или трибуны политиков (может, и тот же Милон) подгадали и мунус, все там же, на арене Большого цирка. Битва должна была быть грандиозной: кроме местных гладиаторов еще ожидался визит лучших бойцов из ближайших школ, изображающих каких-то восточных воинов – то ли парфян, то ли понтийцев. Для Галльского Вепря, Поркуса и Капитона это была последняя битва – срок подписанного с местным ланистой контракта в конце мая уже истекал, и нужно было вернуться в Медиолан, а там – кто знает? – и выкупиться на свободу. Так уже планировал Поркус, правда, гладиаторскую школу оставлять не собирался, просто перешел бы на чисто тренерскую работу. Капитон же и вообще решил сражаться дальше – только в качестве вольнонаемного, за хорошие деньги. Ну, а куда еще вольноотпущенникам податься? Если б что умели, а так… Никакой профессии – только мечами махать. Как бы там ни было, к предстоящим играм в школе Гая Лициния готовились весьма серьезно и деятельно. Все «леваки» были объявлены до мунуса вне закона, все походы по тавернам и лупанариям запрещены, да и совсем немногим все это и раньше-то дозволялось, только «звездам», которых не так уж и много имелось. Зерновая каша, тренировки с самого раннего утра и до позднего вечера, в буквальном смысле слова – некогда присесть. Тренировочное оружие раза в три тяжелее обычного, так намашешься за день, рук не чувствуешь а мускулы, словно каменные. Придешь в казарму и – в полный отруб. А утром – все заново. Кое-кто из молодых не выдерживал – с ними не церемонились, били плетьми, привязывали под палящим солнцем к позорному столбу, впрочем, до летального исхода не доводили – ланиста хорошо умел считать деньги. Пусть лучше погибнут там, на арене, поддержав своей кровью чей-то избирательный пиар. Поркус, Капитон, Галльский Вепрь, как и прочие «звезды», в собственную смерть не верили, уж слишком бы это было невыгодно многим. Хотя, конечно, имелась и такая вероятность, но весьма и весьма небольшая. А вот с зеленой молодежью – юными галльскими рабами, недавно приобретенные ланистою оптом за баснословно дешевую цену, – дело обстояло совершенно наоборот. Уж у этих-то никаких шансов не было. А чего их жалеть-то? Молодежь вообще никто никогда не жалел. Одно слово – мясо. Что на арене, что в российской армии. Мясо и мясо – на убой. А за мясо никто и не спросит. В безумной череде тренировок Беторикс уже и сам забыл – кто он и зачем здесь? Тяжелый меч. Отработка ударов, пот… едкий, застилающий глаза пот. Вечером – крики наказываемых. Зерновая каша. Постель. Какие там таверны да девки? Вот потом, после игр… На это и надеялись «звезды». Этим и жили.
До мунуса оставалось уже три дня, когда сразу после тренировки к Беториксу подошел охранник, да не простой, а начальник смены – кряжистый туповатый малый с вечно недовольным лицом и выгоревшими на солнце бровями. |
