— Один день! Вы поняли, леди Регина, только до утра позволяется бунтовать и скандалить! Объясните им, миледи, что в их интересах не оказывать бессмысленного сопротивления. И мы надеемся, что с завтрашнего утра мы начнем новые отношения, без ссор и капризов. С нашей стороны будут приложены все усилия, чтобы прелестные феи чувствовали себя счастливыми. Пригласите их, леди Регина, к себе и объясните все преимущества, которые име-ет ласковая и послушная женщина! — граф снова уселся в кресло и стал разговаривать с братом, не обращая на жен-щин внимания.

— Пойдем ко мне в комнату, моя хорошая! — по-жилая дама обняла за хрупкие плечи расстроенную Изоль-ду. Ирис тоже встала из-за стола, и они вместе вышли из зала.

Комната у Регины была довольно большой и уют-ной. Каменные стены были поштукатурены, на стенах ви-сели красивые гобелены с изображением деревенского праздника. Солнечные лучи проникали через цветные стек-ла узких окон и раскрашивали белые стены в веселые раз-ноцветные узоры. Между оконными простенками стояли красивое бюро и туалетный столик, заставленный различ-ными баночками и флакончиками. Напротив окон располо-жилась большая кровать с роскошным балдахином из зе-леного лионского шелка, затканного золотыми букетиками. Но главным украшением комнаты был огромный камин с мраморной каминной доской, заставленной нарядными безделушками.

Леди Регина пригласила Ирис и Изольду присесть к столу, застеленному парчовой скатертью. Она придвину-ла украшенные резьбой дубовые стулья и усадила на них расстроенных девушек. Сама же отдала приказ симпатич-ной рыженькой служанке принести сладких пирогов и на-питков в ее комнату.

— Вы, наверное, голодны, мои милые. Из-за этих разговоров у вас испортился аппетит. Конечно, мужчины не понимают наших чувств, но и их можно понять. Вы так красивы, что они не в силах от вас отказаться. Давайте, по-ешьте немного! А дальше мы с вами все обсудим, — она ласково обняла Изольду и прижала к своей груди. — Бед-ная моя девочка, ты так устала от всех этих неприятностей!

От этой непривычной ласки у долго сдерживающей себя девушки вдруг хлынули слезы из глаз. Уже давно с ней никто так тепло не разговаривал! Она столько выдер-жала горя за эти четыре года. Но никогда не позволяла себе заплакать или пожаловаться. А сейчас уже не было никаких сил. Четыре года назад, после внезапной кончины отца, последовавшей вскоре после смерти матери, оказавшись практически бездомной и жившей из милости у небогатого двоюродного брата, она все время надеялась, что стоит немного потерпеть — и все наладится; она опять займет свое законное место среди знати герцогства. Неприличные предложения графа Альмера показали ей, что ее надежды вряд ли осуществятся — она оказалась почти на самом низу общества. Если бы ее брат и отец были живы, граф не ос-мелился бы даже подойти к ней, а не то, чтобы делать такие наглые предложения. Четыре прошедших года нисколько не приблизили ее мечту, а лишь еще больше отбросили вниз. Вот и сейчас, почувствовав, что, возможно, ничего не изменится в ее жизни, и зря она так мечтала, девушка ужасно расстроилась и плакала навзрыд на груди у незна-комой, чужой женщины. Пораженная Ирис, не привыкнув видеть слезы у своей сильной духом сестрички, была в полной растерянности, и лишь ее побледневшее лицо выда-вало сильнейшее волнение. Дав Изольде немного успоко-иться, Регина сказала:

— Давай, дорогая девочка, обсудим все, что тебя пугает. Почему ты так горюешь? Тебе не нравится Рей?

— Дело не в том, что нравится мне Рей или нет. Рей красивый мужчина и, я думаю, что не найдется такой женщины, которая сочла бы сэра Рея непривлекательным. Нас с Ирис убивает наше место, которое они нам определи-ли. Они нас просто купили, хотя брат Ирис не имел права продавать нас, поскольку мы не его собственность, а сво-бодные благородные женщины! — Изольда от возмущения даже захлебнулась, но справилась с собой и продолжила:

— Ваши сеньоры, граф и милорд Рей, не посчи-тавшись с нашими чувствами, предложили нам стать их наложницами, и еще при этом быть довольными и счастли-выми.