Ну в общем — непонятно, но исключать, что то, что нас отправляют — ещё и «щелчок» по Легиону, не выходит.

С Эмиком связался по пути, обрадовал «у нас дело».

— Явлю величие… хотя дурачью-какому-то! Но всё равно явлю, устал торчать в ангаре. Доберёмся своим ходом? — деловито уточнил Бронзовый.

— Думаю… да, своим, — окончательно решил я. — Смысла в трансорбитальнике нет, разнесут ещё его, вокруг нас. По крайней мере — не исключено, зенитки у местных есть.

— Нам — неважно! — важно прогудел Эмик.

— А мне пилота жалко, в смысле пилота трансорбитальника, — ответил я. — Да и просто посмотрим на планету, полетаем.

— Уговорил, — снизошёл Эмик. — Боеприпас у вулканиста закажем?

— А смысл есть?

— Да вроде бы — не особо, — признал Эмик.

— И я того же мнения, — озвучил я. — Справимся своим, потом возместим, да и время сэкономим. А если местные что-то уж совсем жуткое удумали — всё равно драпать на орбиту и звать подмогу. Так что в случае, если Жопамира повернётся к нам совсем уж жопой — надежда на щиты, а не боеприпас.

— Асинус — осёл или мул, — нейтрально уточнил Эмик. — Но и жопа, ладно уж, — хохотнул он. — И кто назвал звёздное скопление Жопой Мира?

— Проницательный человек, — не без веселья отметил я.

Связался с Нитрилом, тот подключился к установке на Эмика спаренного ионника — нам всё-таки немалое расстояние придется преодолеть, со спаренным лучше. И предложил, уже когда я поместился в ложемент, телегу. Ну в смысле, грузовой модуль, который доставит нас до ангара. И на этот раз телега была не как впервый раз — вполне себе тележная, на пару сотен тонн. И доставила нас до ангара за минуту — мне понравилось, да и Эмику.

— Я — доволен, — важно оповестил он.

Ну и врубили мы ионник сразу с палубы, покидая атмосферу и гравиполе станции. Отлетели от фирмоментума, сориентировались, ну и полетели к этому Шлезару. Сзади попыхивал дюзами опознавшаяся Гадюка… В смысле — штурмовик, прикидывающий занятие стационарной орбиты, ну и державший с нами связь. Правда, чисто техническую — то ли пилот неразговорчивый, то ли верящий в слухи дурачьё. Впрочем, нам с Эмиком с ним разговоры разговаривать тоже не особо было нужно. Мы разглядывали планету — зелёную такую и вообще. Впрочем, кроме цвета, планета от нормальных не отличалась. Океаны (зелёные), несколько материков, один из которых был нашей целью. А вот на станцию местных вулканистов-раскольников мы посмотрели с интересом. Эмик, правда, обозвал дурачьём, но вообще такой, стильный спутник, выполненный в виде шестерни. Так он ещё, судя по данным, с планеты виден: днём — чёрным шестерёночным пятном, а ночью — отражённым светом. Нет, ну может, и дурачьё, но стильно всё равно.

Но у нас не экскурсия, а дело, так что окутались мы полями и вошли в атмосферу. И шмякнулись, через десяток минут, к здоровенному, с открытой аппарелью, трансорбитальнику. Рядом с ним стоял замок-город, с одиноким высоким каменным шпилем, из лютейших булыжников. Что наглядно показывало, что дикари-дикарями, а технологии вполне имперские, даже гражданские. Что военные есть — видно было не наглядно, а сенсорами: всякие турели и прочая пакость, даже полевое укрепление стен.

— И нет никого, — констатировал я заглядывая в аппарель. — И пилотов нет.

— Мне непонятно — с чего нет следов боя, — прогудел Эмик.