-  Вы рекламируете своих партнеров, герр Фогель? - усмехнулся Штраух. - Никто не ставит под сомнение техническое совершенство немецких кораблей и судов, это было бы кощунством. Я также не сомневаюсь, что ваша фирма содержит суда в образцовом порядке, поэтому они с честью выдерживают самые суровые космические испытания. Но все-таки, давайте вспомним, какую службу представляю здесь я… и мой помощник.

    Он снисходительно взглянул на Краузе. Второй раз за сутки - невероятная щедрость! Альфред вдруг понял, что шеф впервые за последний год чувствует себя в своей тарелке и потому практически счастлив. Вот ведь как мало нужно человеку для счастья.

    Хотя… быть может, и не так уж мало. Кто знает, что у шефа на уме? Возможно, Альфреду просто неизвестны некоторые существенные нюансы, возможно, он видит только кусочек картины, которую выкопал из-под палубы древнего «Даймлера» старательный Штраух.

    -  Конечно, герр Штраух, я помню о главном предмете вашего интереса. Все файлы на экипаж переправлены в ваш компьютер. Я не могу добавить что-либо существенное, но если желаете, попробую дать неформальные комментарии к биографиям выживших.

    -  Будьте так любезны, - шеф скривился, выдавливая из себя вежливую улыбку.

    -  До трагического рейса парочка не была знакома. Матрос Юрген Крафт завербовался на это судно впервые, женщина - программист Катрина Вильгельм ходила на нем два года. Девочка, судя по всему, дочь кого-то из погибших членов экипажа. Более ранние сведения имеются в архиве нашего торгового флота.

    -  Мы договорились насчет неформальных комментариев, - напомнил Штраух.

    -  Да, да, конечно, герр комиссар. На матроса Крафта в наших архивах есть все данные, буквально с пеленок. Он типичный вольный матрос. Двенадцать лет до рокового рейса ходил на судах Юнкера и Марты. Расовая чистота очень приличная - девяносто процентов от золотого стандарта, благонадежен, хотя идеологически инертен. Криминальный файл на него, конечно, имеется - какой матрос без греха? - но ничего серьезного. Две семьи и три постоянных подруги на Юнкере, Марте и Гефесте. Спортом не увлекается, в свободное время слоняется по кабакам и казино. Когда более-менее протрезвеет, обязательно садится за руль и гоняет до посинения по автобанам, преимущественно на Юнкере. В дальние рейсы ходит редко, последний был за год до найма на «призрак», ходил на Грацию. Вот, собственно, и все комментарии.

    -  Просто эталонный матрос, - задумчиво произнес Штраух.

    -  В общем-то, да, - Фогель кивнул. - О двадцати семи из тридцати двух членов этого экипажа я мог бы сказать то же самое, слово в слово, лишь поменяв фамилию. Исключения составляют капитан, две женщины и ребенок.

    -  А кто пятый? - позволил себе вмешаться Альфред.

    -  Пятый? - Фогель удивленно уставился на старшего инспектора.

    -  Вы сказали двадцать семь из тридцати двух. Минус пять человек. Капитан, две женщины и ребенок это четверо. Кто пятый?

    -  У вас все такие дотошные? - представитель перевел удивленный взгляд на Штрауха.

    -  Это наша работа, - шеф, надо отдать ему должное, всем видом показал, что он на стороне Краузе: пусть туповатого, зато своего.

    -  Хорошо, пусть будет двадцать восемь из тридцати двух. Это вас устроит, офицер?

    -  Старший инспектор ГСП Альфред Краузе, - строго поправил представителя Альфред.

    Этому Фогелю, безусловно, плевать на чины Эйзенских полицейских, пусть они и величают себя «ГСП», намекая на достойное продолжение традиций предков.