Шанаги вытер кровь со ссадины над глазом. — Сэр, вы, должно быть, важный человек, это видно с первого взгляда. У вас нет друзей, которым требуется крепкий парень? Я остался один, потому что моя мама умерла на корабле.

Мужчина вынул изо рта трубку, его глаза заблестели циничным юмором. Ты хитрый малый, знаешь, как подлизываться. — Он вынул из кармана кусочек бумаги и написал на нем несколько слов. — Вот тебе название улицы и номер дома. Спросишь Клэнси. Скажешь, что тебя послал Моррисси.

— И моего друга тоже возьмут?

Моррисси хотел было что-то сказать, но Ричард Пендлтон прервал его. Нет, спасибо. За меня беспокоиться не надо. У меня есть, куда пойти, к тому же меня встречают.

Моррисси ушел, и два мальчика поглядели друг на друга. Шанаги был крепко сложен, с темными волосами и голубыми глазами, с россыпью веснушек вокруг носа. Пендлтон был сухощавым, со светлокаштановыми волосами, немного повыше.

— Спасибо, — сказал Том, — ты хорошо дерешься, ты мне здорово помог сегодня, иначе мне бы досталось.

— Это мистер Моррисси нам помог. Ты заметил? Мальчишки его боятся. Он только заговорил, и они разбежались.

— Он сильный.

— Он больше, чем сильный. По-моему, это Джон Моррисси, боксер и игрок.

— Никогда о нем не слышал.

— Мне о нем рассказывал отец, да и не только он. Моррисси был чемпионом в тяжелом весе в кулачных боях.

Мальчики пожали друг другу руки и разошлись, Шанаги отправился искать работу.

Он подошел к ресторану, который одновременно служил салуном, увидел там с дюжину мужчин и справился, где найти Клэнси.

— Вон он, у двери, но лучше разговаривай с ним повежливей, он сегодня в плохом настроении.

Том пересек зал и встал перед Клэнси. — Меня зовут Том Шанаги. Я пришел получить работу.

— Ты пришел получить работу? Проваливай, парень. У меня нет ни работы, ни времени для разговоров с уличным отребьем.

— Мистер Моррисси сказал, чтобы я вам передал вот это. — Шанаги протянул Клэнси клочок бумаги. Стоящий рядом с хозяином высокий худой человек тоже заглянул в записку.

— Ты знаком с Моррисси?

— Знаком.

— Клэнси, не спорь с парнишкой. Это каракули Старика Моррисси. Никто не пишет хуже, чем он. У тебя нет выбора.

— Ладно, — раздраженно сказал Клэнси. — Помогай. — Он резко повернулся и вышел.

Высокий улыбнулся. — Все нормально, малыш. Клэнси не любит, когда ему диктуют, что надо делать, и меньше всего, когда приказывает Старик Моррисси. Тем не менее работа у тебя будет. — Как бы что-то вспомнив, он добавил: — Я его партнер… Генри Локлин. Иди на кухню и помоги мыть тарелки, убери мусор. Работы здесь полно, и не беспокойся насчет Клэнси. Он не такой злой, как кажется.

Так началась его жизнь в Нью Йорке. Он мыл тарелки, подметал полы, чистил картошку и выполнял мелкие поручения.

Через неделю возле него остановился Генри Локлин. — Ты хороший парень и хорошо работаешь. Как я понимаю, тебе уже приходилось работать?

— Да… Мой отец был кузнецом, сэр. Мы подковывали лошадей всех благородных господ в округе, иногда мне даже разрешали выступать на скачках.

Локлин с удивлением посмотрел на него. — Ты выступал на скачках?

— Да, на скачках простых и с препятствиями, и в стиплчейзе. Первый раз я участвовал в соревнованиях, когда мне исполнилось девять лет. А всего я выступал одиннадцать раз, сэр.

— Ирландские лошади породистые.

— Лучшие в мире, сэр. Самые лучшие.

— Ты когда-нибудь выигрывал?

— Три раза, сэр, и семь раз занимал призовые места.