Я уже набирал побольше воздуха, чтобы начать возражения, но в этот момент крыша рухнула - буквально. Кусок бетона размером с бильярдный стол расплющил письменный стол Рихтгофена, отбросив его самого на пол в туче известковой пыли. Провисшие провода затрещали и заискрили, и через несколько секунд огонь уже поблескивал среди разлетевшихся по полу бумаг из лопнувшего шкафа. Хельм схватил меня за руку и оттащил назад. Я поспешно сказал ему, что со мной все в порядке - и это соответствовало истине, если не считать того, что в ушах у меня звенело, а легкие были забиты удушливой пылью. Он нашел Смовию, обмякшего в углу, и помог ему встать. Я вернулся в дым и вытащил Манфреда. Он был в полубессознательном состоянии, но совершенно цел.

- Похоже, - сказал он, отдышавшись, - что решение имеет чисто академический характер. Если они доставили сюда свои большие орудия - а их разбиватели можно легко изготовить сколь угодно больших размеров, - нам нечего заботиться о контратаке. Все наши силы уйдут на то, чтобы просто выжить.

К тому времени в комнату набилась уже куча народа, и все выкрикивали друг другу самые противоречивые приказания. Я привлек внимание старшего полковника и предложил ему, чтобы он попытался всех успокоить и заставил ждать приказаний. Пока я говорил это, он сообщил мне, что удар был нанесен с низко летящего аппарата незнакомой конструкции типа орнитоптера, похожего на гигантскую стрекозу.

Манфред был весь в пыли, но целый и невредимый. Он рявкнул:

- Свободны! - и толпа замолкла и испарилась.

- Я туда доберусь, сэр, - уверил я его, - мне всего только и нужно, что следить за приборами.

- Не нравится мне это, - ворчал Рихтгофен. - Мы уже лет двадцать не забирались так далеко, и, как тебе прекрасно известно, прошлая разведка привела к неудаче. Нет, Желтая Зона - место запретное. Техники не уверены, что мы сможем туда проникнуть, а оказавшись там, вернуться будет невозможно: слишком велик градиент энтропии. Любой план контратаки неосуществим, это слишком очевидно. Следовательно, мы должны вести войну здесь, на нашей собственной территории.

- Я изучил одну машину йлокков, - сказал я ему. - Там есть парочка штучек, которыми мы можем воспользоваться. Я бы хотел получить разрешение модифицировать трехместный разведывательный корабль и попробовать.

Манфред рассеянно кивнул.

- Склад, который мы окружили...

Похоже было, что он не слышал ни одного моего слова.

- Извините, генерал, но я считаю, что нам надо заняться делом там, где оно началось. Я могу это провернуть...

- Нет, Брайан, я не могу этого допустить. Нет, ты нужен мне здесь. Ты нужен НАМ здесь. Барбро ждет в Сигтуне... Кто знает, что с ней сейчас? Нет-нет, - поспешно изменил он позицию, - несомненно, она и ее люди держатся...

- Тем более мне следует что-то СДЕЛАТЬ, сэр, - настаивал я. Внезапно я почувствовал, что мне не терпится отправиться в путь. Я могу собрать оборудование и стартовать через полчаса.

- Не один! - отрезал Рихтгофен.

- Мне кажется, я припоминаю, сэр, - парировал я, - что в старые добрые времена вы лучше всего действовали именно в одиночку.

- Я был молод и глуп, - проворчал он. - Мой летающий цирк был великолепен! Наверное, мне нравилось шляться по небу над Францией в одиночку, без Штаффеля, отчасти из эгоизма: если я был один, то победа неоспоримо принадлежала только мне!

- ЭТО не прогулка для самоутверждения, генерал, - заверил его я.

- Тогда почему ты намерен отправиться один?

- Не совсем один, сэр, - вставил я, - мне нужны доктор Смовия и лейтенант Хельм.

- И какая от них помощь в трудный момент? - рявкнул Манфред.

- Я не хочу привлекать к себе внимание, - напомнил я ему. - Идея состоит в том, чтобы потихоньку туда пролезть, выплеснуть культуру вируса в их водопровод и смыться.

- В Желтой Зоне, Брайан? - он не сдавался.