— Почему ты совсем не толстеешь? — недовольно спросил он. — Ты плохо ешь? Еда тебе не нравится? Я прикажу наказать слуг за то, что они не могут тебе угодить. Как может Ахмед поверить, что ты ждешь ребенка, если у тебя не растет живот?

— В нашей семье у всех женщин такая особенность, — нашлась Криста. — Мы долго сохраняем стройную фигуру, когда носим ребенка. Это становится заметно, только когда срок достаточно велик. — Она затаила дыхание, ожидая ответа Абдуллы, который обдумывал ее слова. Наконец он кивнул, по-видимому, решив ей поверить, и Криста перевела дух.

— Оденься, — отрывисто бросил он, словно вид ее обнаженного тела раздражал его. — В таком состоянии ты не возбуждаешь во мне желания. Как ты уже, наверное, знаешь, у меня теперь есть несколько женщин, которые моложе и красивее тебя. Они хорошо служат мне.

Это было правдой. В последние два месяца гарем Абдуллы пополнялся почти ежедневно — юными девственницами, которые горели желанием ублажить своего господина. Криста с Элиссой старались держаться особняком и сторонились новых обитательниц гарема. А те, хотя при виде Кристы их одолевало любопытство, были слишком молоды и не уверены в себе, чтобы задавать вопросы.

Криста с нетерпением ждала, когда Абдулла наконец покинет ее комнату, но он почему-то медлил. В его повадке что-то неуловимо изменилось, и она насторожилась. Ей совсем не нравился его взгляд, ставший вдруг фальшиво-участливым. Вдруг он проговорил:

— Ты хочешь снова увидеть Ахмеда?

Криста замерла, и каждый ее нерв задрожал, как туго натянутая струна.

— А ты позволишь мне? — наконец спросила она, стараясь не выдать волнения.

— Почему же нет! Ведь нам недолго осталось видеть Ахмеда. Скоро он нас покинет, и я не могу не позволить влюбленным попрощаться. Ведь я совсем не так бессердечен, как ты обо мне думаешь. Но, разумеется, ты должна будешь выполнять то же условие, что и в прошлый раз. Ты будешь соглашаться со всем, что я говорю, и не произносить ни слова без моего приказа.

— Но это так жестоко! Как ты можешь этого требовать? — Криста так живо помнила полные горя глаза Ахмеда, умолявшие ее произнести хоть слово. Она никак не могла решить, что принесет им обоим больше страдания — безмолвное свидание, как в прошлый раз, или отказ от встречи. Но наконец она решилась. Она все-таки должна увидеть Ах меда. Вдруг в ее памяти всплыла грозная фраза Абдуллы: «…Нам недолго осталось видеть Ахмеда, скоро он нас покинет», и она в ужасе воскликнула:

— Что означают твои слова о том, что Ахмед скоро нас покинет? Ты собираешься убить его?

— Всему свое время. Скоро ты узнаешь, что я собираюсь сделать с Ахмедом и что — с тобой. Ты согласна на мои условия? Как и прежде, Махмуд будет стоять рядом на случай, если ты нарушишь свое обещание.

Видеть Ахмеда и не говорить с ним, не иметь возможности его коснуться — казалось ей самой утонченной пыткой, но еще более невыносимым было не видеть его совсем. Она кивнула и угрюмо проговорила:

— Я согласна.

— Тогда пойдем, мне не терпится осуществить задуманное. — На его лице появилось такое довольное выражение, что сердце Кристы сжалось от страха. Нетрудно было догадаться, что мог задумать такой человек, как Абдулла, и, наверное, в его планах немалую роль должна была играть ее предполагаемая беременность.

И снова они прошли через внутренний дворик, миновали длинный коридор, освещенный факелами, но на этот раз Абдулла остановился перед другой дверью. Он окинул Кристу благосклонным взглядом.

— Я готов смягчить прежние условия.