— Кто такие? — грубовато спросил воин с густой черной бородой и орлиным носом.

Конан искоса посмотрел на него. Мужчине лет сорок, неприятный злой взгляд, одежда явно бедновата, на сапогах заплатки. Сразу видно, что должность десятника — предел в его карьере.

Несмотря на длительную службу, туранец не сумел ничего заработать на старость. Значит, либо игрок и мот, либо глупец. Второе более вероятно. Не случайно он оказался в такой дыре.

— Мы путешественники, — ответил киммериец. — Сопровождаем женщину в Аграпур. Там ее ждет жених. Очень богатый и состоятельный человек.

Подыгрывая северянину, девушка вышла чуть вперед. Само собой, лук и стрелы она уже убрала. Закрывая лицо, Селена в упор смотрела на туранца. Тот оценивающе разглядывал ее фигуру. Маленький рост волшебницы не произвел на воина впечатления. О платье и говорить не приходится. Разорванный подол, оголенные ноги, многочисленные грязные пятна… Вид у сопровождающих женщину мужчин был не лучше. Они больше напоминали разбойников, промышляющих в здешних местах грабежом.

— И откуда вы идете? — уточнил десятник.

К этому вопросу киммериец долго готовился. Еще ночью он придумал легенду. Быстро проверить ее туранцы не смогут.

— Из Замбулы, — произнес киммериец. — Отец этой девушки, достойный Мурад, владеет несколькими тавернами, гостиницами и оружейной мастерской. Он один из самых уважаемых людей города и часто бывает во дворце эмира Джамаля.

Все сказанное являлось чистейшей правдой. Когда-то северянин жил в гостинице Мурада. Добродушный веселый туранец, но невероятно хитрый и ловкий. Он готов был продать покупателю песок в пустыне. Торговаться с пройдохой доставляло киммерийцу истинное удовольствие.

Мужчина имел четырех дочерей, и Селена вполне могла оказаться одной из них. Реплика Конана сбила спесь с воина. Наживать себе высокопоставленных врагов десятник не хотел. Тем не менее, туранец с лукавой усмешкой вымолвил:

— Вы явно сбились с дороги. Переправа через реку Ильбарс находится намного севернее. Кроме того, я сомневаюсь, чтобы досточтимый Мурад отправил свою дочь в такой далекий путь пешком.

— Твоя правда, — согласился киммериец. — У нас были отличные хауранские скакуны, но на пути в Аграпур караван подвергся нападению зуагиров. Мы с трудом оторвались от них. Чтобы избежать гибели, пришлось бросить все приданое и вплавь перебираться через реку, но и здесь отряду не повезло. Два дня назад нас в ущелье зажали козгары. Вырваться удалось просто чудом. Погибло больше половины охраны.

Не поверить рассказу северянина было трудно. Аллал стоял спиной к воину, и тот прекрасно видел огромное кровавое пятно на одежде наемника. Бледный вид «барсов» подтверждал их серьезные ранения. Разорванные штаны, многочисленные повязки, полупустые колчаны…

— Вам хорошо досталось, — заметил туранец. — Однако кочевники редко отпускают добычу. Они наверняка преследовали беглецов.

Мужчина оказался не так глуп, Конан определенно ошибся. Во всяком случае, он неплохо разбирался в местных обычаях и законах. Каждый его вопрос попадал точно в цель. Утвердительно кивнув, киммериец сказал:

— Это действительно так. Козгары отстали от нас только у плато. Видимо, побоялись идти дальше. К счастью, у них тоже не оказалось лошадей. Тем не менее, переход измотал моих людей. Они едва держатся на ногах.

— Что ж, вам повезло, — снисходительно улыбнулся десятник. — В трех лигах отсюда находится лагерь рудокопов. Можете переночевать там, а утром отправится в Аграпур.