Кроме Эльфриды и Гусси, или Ломера, в ней сидел еще один мужчина.

Он встал, отряхнул с себя пыль и снял автомобильные очки.

Это был Сэм Уоссер!

Сэм вежливо выразил радость видеть леди, хотя его и оторвали от весьма важных дел.

— Я очень благодарна вам, мистер Уоссер, за вашу готовность посетить меня, но вы, конечно, были очень удивлены, получив мое приглашение? — она остановилась.

Ее сын вышел из комнаты. Сэм сообразил, что предстоит важный разговор.

Стараясь держаться как можно корректнее, он мельком разглядывал драгоценности леди Ломер.

— Пожалуйста, присядьте, мистер Уоссер.

— О, только после вас, мадам!

Она улыбнулась.

— Я очень сочувствую вам в вашем несчастье, — продолжала она. — Сын мне все рассказал… Я искренне хотела бы помочь вам…

Сэм поперхнулся.

— Это очень великодушно с вашей стороны, миледи, но я не виню Октобер. Это вина бродяги. Я должен был убить его, но откуда я мог знать, что все так случится! Теперь я сделал бы это. Видите ли, миледи, у меня уже в то утро возникло подозрение. Я встретил его в лесу…

— Мистер Уоссер, — руки леди, сложенные на коленях, судорожно сжались, — по-моему, очень неумно с вашей стороны терять надежду. На мой запрос в суд об этой истории я получила ответ, что брак может быть расторгнут.

— Это правда? — искренне изумился Сэм.

Он был поражен.

— В газетах пишут, что девушка любит вас, — продолжала леди Ломер. — Так ли это?

— Да, миледи, — ответил, наконец, Сэм, — Октобер очень странная девушка. Она всегда сходила с ума…

— По вас, конечно. Я так и думала. Видите ли, мистер Уоссер, я жажду видеть соединение двух любящих сердец. У старых женщин бывают свои странности. Теперь еще вопрос: не будете ли вы, мистер Уоссер, обижены, если в день вашего примирения с этой девушкой вы получите от меня… небольшой свадебный подарок… скажем десять тысяч долларов?

Сэм вздрогнул. На лице его появилось отчаянное выражение голодного человека, который видит кусок мяса, но не может его схватить.

— Видите ли, миледи, — проговорил он, — никто не знает где Октобер. Этот бродяга одурачил старого Эльмера, прикинувшись капитаном Сюлливаном из Вашингтона, и Октобер исчезла с ним…

Леди Джорджина подошла к окну, откинула занавеску и, подозвав Сэма, спросила:

— Это не она?

Октобер не заметила ничего, так как ее внимание было отвлечено рыжебородым Байрном, недружелюбно смотревшим на нее с противоположного угла…

Робина все еще не было видно. Рыжебородый прошел мимо, не взглянув на нее.

Внезапно она услышала знакомый голос.

— О, Октобер!

Пред ней стоял Сэм.

— Рад вас видеть. Вы не видели мистера Эльмера?

— Нет, — коротко ответила девушка.

— Я… вы… извините меня, Октобер, за мое поведение прошлой ночью… Я беру свои слова назад. Ведь вы тоже были бы обижены…

— Ничего, Сэм, бывает. Одного не пойму: о чем вы, собственно, говорите?

Неожиданный вопрос сбил Сэма.

— Я… совершенно не сплю и не ем эти дни, Октобер…

— Вы, вероятно, шли в аптеку? — она пренебрежительно улыбнулась. — Попросите аптекаря прописать вам хорошее лекарство от бессонницы и для улучшения аппетита. Может быть, вы хотели подкрепиться?

— Я хочу вас, Октобер!.. — сказал Сэм хрипло. — Я все согласен забыть.