— Я все уберу, — крикнул он и с громким топотом помчался вниз по лестнице.

Гленн выглянул из окна.

— Похоже, ни один из шаров не уцелел, — сказал он. — Теперь она перестанет подкладывать их.

С меня было достаточно этих разговоров. С чувством внезапного отвращения я отложила в сторону свитер Гленды, еще хранивший запах ее духов, и вышла из комнаты. Я хотела хотя бы на время освободиться от Чандлеров, но мне некуда было пойти. В какое-то мгновение у меня промелькнула мысль о том, чтобы отправиться к Тренту и поговорить о его сыне, но я отвергла ее. Этого нельзя было делать, потому что меня могли заподозрить в том, что мною двигали свои собственные корыстные мотивы.

Этот день длился бесконечно. Я вышла прогуляться, не удаляясь далеко от дома, а потом присоединилась к Номи в ее гостиной и вспомнила, что когда была жива Гленда, только здесь я чувствовала себя в безопасности. Благодаря Джезебел. Казалось, только кошка тигровой масти не испытывала в этом доме страха, и это успокаивало меня. Джезебел свободно бродила везде, и теперь заходила даже в комнату Гленды, которая стала пустой и безличной.

И все это время меня мучили мысли о том, что приближается ночь и я снова должна быть женой Гленну.

Вечером снова начался снегопад. Крупные снежинки медленно кружились в воздухе, плотной пеленой закрывая нас от остального мира. Мы не стали засиживаться за ужином и вскоре после него поднялись в спальню.

Этой ночью Гленн заснул на моем плече, но я лежала без сна. Моя рука онемела под тяжестью его головы, в то время как в моей собственной бродило множество одиноких и грустных мыслей.

Во мне больше не было мужества. Я уступила желанию Гленна, а Трент ждал меня. Я не могла уйти к нему, но не в состоянии была принять и жизнь, которая ждала меня здесь, в «Высоких башнях». Я была ни рыбой ни мясом, и не знала, как устроить свою жизнь.

Когда Гленн, что-то пробормотав, повернулся набок, я освободила свою руку и тоже провалилась в сон.

Я проснулась снежным утром. Комнату заливал бледный утренний свет. Гленна уже не было в кровати. Не вылезая из-под теплого одеяла, я подняла голову и увидела, что он уже встал и оделся, разжег камин и сидит на коврике перед ним. Когда кровать скрипнула, он повернулся ко мне.

— Доброе утро, Дина. — Он улыбнулся мне с нежностью, совсем как прежде, и я с болью вспомнила о нашей любви, которая не могла вернуться.

Мысль о Кейте, о его вчерашних словах и поступках снова пришла мне в голову. Гленн был явно в хорошем расположении духа. Может, сейчас самый подходящий момент, чтобы поговорить с ним о мальчике? Этот разговор не был самым срочным из наших дел, но я все же приступила к нему.

— Есть кое-что, что я хотела бы с тобой обсудить, — начала я. — Речь идет о Кейте.

Гленн добродушно бросил через плечо, протянув руки к огню:

— Слушаю тебя.

— Мне кажется, тебе не следует забивать мальчику голову мыслями о том, что Гленда пытается вернуться к нам. Ты внушил ему, что он — ее собственность. Но такая зависимость может только повредить Кейту. Он чуть не задушил меня вчера! Мальчик считает, что такого сорта выходки подсказывает ему Гленда.

Я ожидала, что эта информация только повеселит Гленна, но ошиблась. Он развернулся и посмотрел на меня испытующе.

— Но я сам чувствую то же самое, — сказал он. — Поэтому и предупредил Кейта. Я решил, что ему надо быть осторожнее и не оставлять Гленде возможности проникнуть в его сознание.

Итак, я получила еще одно подтверждение тому, что бороться придется с Гленном.

— Чтобы покончить с этим, нам надо уехать из «Высоких башен», — проговорила я. — Мы можем отправиться в Нью-Йорк или за границу, как хочешь.