Сосок правой груди мгновенно затвердел и приподнялся навстречу его пальцам.

— Вот видишь, длиннушка… Это моя группа крови…

На сей раз он тоже не ошибся…

Вовка коснулся языком ее губ и раздвинул их.

"И вроде бы немного до конечной, но снова начинается кольцо…"

19

Маша проснулась оттого, что Володи рядом с ней не было. Опять он куда-то смылся… Не сопел ей в ухо и не утыкался длинным носом в волосы. В спальне стояла неестественная противная тишина, которую хотелось немедленно сломать и уничтожить.

— Вовка! — истошно закричала Маша, вскочила, на ходу накидывая на себя его рубашку, брошенную на кресле, и кинулась в коридор.

— Ну и зачем так орать? — спокойно спросил Вовка, открывая дверь ванной. — Смотри, Сашка услышит!.. И штукатурка со стен начнет сыпаться. Тебя бы пристроить куда-нибудь в хор… То ты мне не даешь спать, пристаешь с нежностями, то мешаешь нормально побриться и помыться… А сама потом начнешь жаловаться и пилить меня за эти воображаемые колючки на щеках. На вас, мадам, право слово, не угодишь!

— Ты постоянно исчезаешь… — пробормотала Маша.

Он окинул ее быстрым взглядом.

— Я? Ну-ну! Предположим… Тебе жутко идет моя рубашка! Можешь не снимать. Шоколад на столе, чайник только что закипел.

— Ты не сказал, куда и когда уезжаешь… — прошептала Маша.

— А ты не спрашивала!

Володя повернулся к зеркалу, добривая подбородок.

— Тебе придется недели три писать мне в Лондон. Это тебе не хухры-мухры! Обзаведись зарубежными конвертами. Звонить дороговато! Впрочем, я сам буду звонить… Если, конечно, твой американец не отвлечет тебя театрами и музеями. Маленькие радости большой страны…

Еще один беглый внимательный взгляд.

— Ты бы налила нам чаю… Моей красотой можно будет полюбоваться и за столом. Я разрешаю.

Маша вздохнула и побрела на кухню.

Они позавтракали, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Собрались и оделись ехать в Москву. Почти молча добрались до вокзала и сели в электричку.

В метро они попрощались: дальше их пути лежали в разные стороны.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Вовка. — Ведь, в сущности, "день прошел, как не было — не поговорили…"

— Ничего, — прошептала Маня.

Лучше действительно не обсуждать дальнейшее. Это лишнее. Все сложится само собой.

Вовка задумчиво усмехнулся.

— Ну, тогда… — сказал он, — тогда… "обними покрепче брата, он любил тебя когда-то… Давние дела…" Ча-ча-ча…

— Что ты сказал?.. Повтори… — прошептала Маша.

Колонны "Комсомольской" качнулись перед глазами. Его слова заглушил шум подходящего поезда… Господи, не охнуть, не вздохнуть…

— Мышонок, спокойно! — Вовка крепко стиснул ее в руках. — Стой на ногах и не вздумай падать в обморок! Держись за меня! Ты все прекрасно слышала…

— Ты… знал?.. — прошептала Маша.

Вовка пожал плечами, по-прежнему крепко прижимая ее к себе. Резко сузившиеся темные глаза смотрели с нехорошим, странным, незнакомым выражением.