—   Я  не  обрадовалась.  Скорее,  разозлилась, испытала чувство раздражения, — ответила она.

  —  Какой стыд! — Хантер подошел еще ближе и угрожающе навис над своей «женой». Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть па него. — Ты думаешь, это ты одна здесь испытала раздражение?

  — А вы бы не были раздражены, если бы к вам в душ бесцеремонно вторгся незнакомый человек?

  Если он ее и напугал, то она уже пришла в себя, подумал Хантер.

  —  Не я бесцеремонно вторгся сюда, малышка. Это ты лжешь, ты здесь чужая.

  —   Правда?   -  презрительно фыркнула  она, хлопнув ладонями по бедрам.

  —   Абсолютная правда. Черт побери, вы прекрасно знаете, что мы не женаты. Почему бы вам не сказать мне, что все это значит? Как вам удалось убедить моего деда пустить вас в дом? — Чем больше он об этом думал, тем больше это его злило. - Должно быть, вы прожженная аферистка.

  — Аферистка? — Она толкнула его обеими руками в грудь. Хантер даже не покачнулся, зато ее полотенце немного соскользнуло, и у него появилась надежда снова увидеть ее во всей красе.

  —  Если вы думаете, что ваше притворное негодование меня убедит, то сильно ошибаетесь.

  В течение нескольких секунд женщина молча сверлила его взглядом, и Хантер был готов поклясться, что у нее в голове идет сложный мыслительный процесс.

  —  Вас не должно здесь быть, — пробормотала она.

  —  Ну ты и обнаглела, малышка! Это меня-то не должно здесь быть?

  —  Вы не сообщили Саймону о своем приезде. — Она сердито посмотрела на него. — И перестаньте называть меня малышкой,

  —  Я буду называть вас, как захочу, и вам очень повезет, если я не вызову копов.

  Ее рот приоткрылся.

  —   Насчет того, что я не сообщил Саймону о своем приезде, это к лучшему, — произнес Хантер, смерив ее ледяным взглядом. - Трудно поймать мошенницу, если она предупреждена.

  —  Я не... вы очень раздражительны, вам об этом известно? — Женщина вскинула подбородок, и ее рыжие волосы упали на спину влажным покрывалом. — Никто в городе не упоминал об этой черте вашего характера. Но вы так редко здесь бываете, что все, возможно, забыли об этом, — язвительно добавила она.

  — Я сейчас здесь, — заявил он, подавив неприятное чувство, похожее на укол совести. Он действительно редко бывал в Спрингвилле, так как большую часть времени проводил на базе или в пути к месту очередной сверхсекретной операции. Он что, должен был в редкий выходной день проехать весь штат, чтобы сразу же возвращаться назад?. Кроме того, то, как он жил, ее совершенно не касалось. — Речь сейчас не обо мне, малышка. — Он нарочно употребил это слово и получил удовольствие, когда она поморщилась. — Давай перейдем к более важным вопросам. Что ты делаешь в этом доме? В моей спальне? Почему говоришь всем вокруг, что мы женаты, и как тебе удалось одурачить моего деда?

  —  Значит, ваша спальня... — пробормотала она, вдохнув так резко, что полотенце начало медленно соскальзывать вниз.

  Хантер успел полюбоваться ее высокой полной грудью с малиновыми сосками и треугольником рыжевато-каштановых волос между ее бедер, прежде чем она, выругавшись, вернула полотенце на место.

  —  Это очень хорошая спальня. Я занимаю ее уже целый год, но вас тут что-то не видела, — саркастически заметила она.

  Хантер проигнорировал ее насмешливый тон. Слова сейчас были намного важнее.

  — Год? Ты целый год живешь в моем доме и притворяешься моей женой?

  Неужели он действительно так давно не был дома? Но в последний год он каждые две недели, разговаривал с Саймоном по телефону, и старик ни разу не упоминал о женщине, которая притворялась женой Хантера.